Петроградка. Сергей Переверзев

не спи ты. Че ты жмотишь? Лей нормально.

      Это Колян его на шахматы подсадил. Даже деньги всандаливал каждый месяц в тренера.

      Думал, наверное, что через это пацан говорить начнет.

      Давай еще разочек за Коляныча. Коляныч, ты там это, смотри на нас сверху.

      А я ему тоже тренера оплачу. Лучшего в Питере. Он у меня так базарить начнет, уши в трубочку скрутятся.

      Что?

      А с сердцем что-то. Колян, он же тихий был. Ходил, молчал. Я это к чему? А это я к тому, что эдак в себе накопишь, из ушей польется.

      Вот и каюк.

      Что-то он там увидел, что ли, или надумал себе. Расстроился, наверное.

      Эти вот ботинки на мелкого нацепил, с тех пор и помрачнел. Я сразу заметил, поменялся наш Колян. Он и раньше-то не особо много свистел, а тут вообще базарить перестал.

Время

      Альберт Петрович и воспоминания – это одна сущность. Они неразделимы.

      Сейчас вот, например, он вспоминает свое детство.

      Что вы, к слову сказать, можете вспомнить из своего детства?

      Яркое, наверное, что-то. Как с качелей звезданулись, или как на велике с горы летели, или как девочке в пятом классе потную шоколадку подарили. А если вы девочка, шоколадку эту засохшую достаете и смотрите на нее: был, мол, все-таки один настоящий мужик в вашей жизни.

      Мало ли что…

      А Альберт Петрович вспоминает, как лежал на диване на даче.

      Из яркого в этом воспоминании только стеклышки в окне веранды.

      Жара стоит. Мухи бьются в цветные стекла. Сирень у входа. Где-то – не видно где и куда лень идти – обрыв с камнем и ручьем в овраге. Маленький Альбертик лежит на диване и смотрит.

      Смотреть на стеклышки слишком ярко, на сирень – слишком пахнет, на дверь – слишком нервно. Вдруг идти куда-нибудь заставят.

      Поэтому Альбертик смотрит на мух. Они вроде бы суетятся, но ведь ничего не происходит.

      Смысл жизни верандной мухи – биться в стекло. Биться в цветное стекло, думаю, удел зажиточной мухи. Другие мухи, скорее всего, ей завидуют. Точно завидуют. Альбертик видел, как мухи, которые бились в прозрачные стекла, стремились добраться до цветного. И биться в него.

      И так они бьются до самой смерти.

      А потом лежат на подоконнике.

      Это происходит все время. А значит, это ничего не меняет. И потому Альбертику очень спокойно и приятно смотреть на амбициозных верандных мух.

      К самим мухам Альбертик относится безразлично.

      Глава 3

Смерть

      В офисе утро. Солнце светит сквозь пыль окон. Пахнет кофе и дезодорантом. Сонные люди вводят пароли в ноутбуки.

      Наши секреты живут среди бардака и трепа. Они известны всем и никому не интересны, но мы старательно вводим пароли, чтобы секреты свои спрятать.

      Из-за невысоких перегородок перед каждым столом торчат женские утренние сонные головы с нарисованными лицами. Когда я прохожу мимо, они напускают на себя усталый вид.

      Отчего они могут устать? Физической нагрузки в нашей работе нет, интеллектуальной тоже. Можно было бы устать от ответственности, но мы рождены для