Обратная дорога. Юрий Ерошкин

Конечно же, приехала полиция, скорая помощь. А потом объявят охоту на скрывшегося с места происшествия водителя КамАЗа Илью Дольникова, бывшего зека. И то, что он скрылся, лишь подтверждало его вину и усугубляло её.

      Только к утру, изрядно поплутав, он добрался до дома Николая Кузьмича, больше податься ему было некуда.

      – Поверь мне, дядя Коль, не виновен я в смерти тех людей, не виновен, – чуть не с мольбой в голосе просил Илья старика, окончив свой печальный рассказ.

      – Я верю тебе, Илюша. Но только что ж мы теперь делать-то будем?

      – Не знаю

      – Вот и я не знаю… Ладно, залезай на печь, постарайся уснуть, а завтра обдумаем, как поступить.

      Весть о ночной трагедии на трассе разнеслась быстро. Уже на следующий день в посёлке знали едва ли не все подробности происшествия. Заходили и к Николаю Кузьмичу узнать, не тот ли это молодой мужик, что время от времени заезжает к нему, является виновником аварии? Тем более его КамАЗ видели вчера как раз у дома Николая Кузьмича.

      Николай Кузьмич отвечал, что не знает, о чём его спрашивают, и закрывал перед любопытствующими двери. Но понимал, что полицейских так просто не выпроводишь, если они пожалуют.

      Весь день Илья и Николай Кузьмич сидели, как на иголках, прислушиваясь к каждому шороху, звуку, к разговорам, доносившимся с улицы. И гадали: придут – не придут?

      Илья решил, что оставаться у Николая Кузьмича в доме и дальше не было смысла. Ещё и ославит дядю Колю перед соседями, если два красивых охранника возьмут его под белы рученьки и выведут из подпола на свет Божий. Проходу не дадут старику: мол, «убивца» прятал, чёрт старый!

      А выхода из того положения, в котором он оказался, Илья не видел. И старик тоже. Сдаться властям, значит, срок пожизненный схлопотать за пять-то душ загубленных. Податься в бега? Но разве всю жизнь пробегаешь? Изловят его рано или поздно, ещё и за это срок набавят. Хотя если пожизненное ему светит, тут уж всё едино.

      Нет, пока сдаваться он не станет, на воле пожить охота сколь возможно, а там – видно будет, что да как. Однако дом Николая Кузьмича нужно скорее покинуть.

      Вечером, когда уже изрядно стемнело, и вновь хлынувший дождь разогнал людей по домам, Николай Кузьмич вывел Илью огородами из посёлка, указал кратчайший путь на вокзал.

      – И куда ты теперь? – спросил упавшим голосом старик

      – Пока не знаю, схоронюсь где-нибудь. Спасибо тебе, дядя Коля, за всё, извини, если что не так и не поминая лихом.

      – Что ты, Илюшка, Господь с тобой, ты словно прощаешься, – испугался Николай Кузьмич. – Грех это, так говорить-то…

      Голос старика дрогнул, он бросился на грудь Ильи, всплакнул.

      – Ежели что, возвертайся, отсидишься у меня. Они сейчас ежели придут, посмотрют нету тебя, интерес ко мне и потеряют.

      – Спасибо, дядя Коль и прощай.

      Шагая на станцию, Илья надумал податься в Москву, город большой, многомиллионный, там легче затеряться. А что будет дальше, старался не загадывать.

      4

      Дождь