Магия безмолвного города. Ирина Михайловна Бараш

который замирал в страхе. Он был взрослым мужчиной, который решил, что будет бороться. Город за окном продолжал дремать, а Эйрик продолжал бороться. Мрак мог быть частью его, но это не означало, что он станет всем его миром

2. Тьма подростка

      Сцена сменилась, как будто разум Эйрика сам перебирал болезненные моменты, находясь в бесконечном кошмаре. За окном город безмолвно хранил свои тайны, словно наблюдая за его страданиями без капли сочувствия.

      Теперь он был подростком, ему было около пятнадцати лет, и насилие снова ворвалось в его жизнь. Эта новая реальность не приносила облегчения, только добавляла горечи. Он оставался таким же безучастным и холодным, его тёмные переулки стали сценой для очередной трагедии. На этот раз боль была физической.

      Незнакомые мужчины, мрачные и пугающие, напали на него в переулке. Сильные руки держали подростка, и он чувствовал, как удары, сыпавшиеся со всех сторон, отбрасывали его всё дальше от самого себя. Каждый удар – как отдельный эпизод унижения, каждый выкрик – как символ безразличия мира. В тот момент мир превратился в узкий тёмный туннель, где единственным звуком были его приглушённые крики. Его тело словно окаменело от ужаса, крики тонули в ночной тьме, такой же равнодушной, как и город вокруг него. Никто не слышал, никто не помогал. Мрак снова охватил его, сковывая своей ледяной хваткой.

      В ту ночь Эйрик понял, что взросление не приносит освобождения, что тьма лишь меняет форму и становится всё более невыносимой. Он больше не видел светлых перспектив, только холодную реальность, от которой невозможно убежать. Город с его длинными тенями и узкими переулками становился отражением его собственной души – мрачной, запутанной и наполненной страхом. Его глаза, когда-то полные любопытства и наивной надежды, теперь смотрели на мир с бесконечной болью. Каждый переулок, каждый тёмный угол были новым напоминанием о том, что тьма – его неизменный спутник.

      После этого он перестал верить людям. Недоверие поселилось в нём, как семя, которое разрасталось с каждым днём. Эйрик чувствовал, как замыкается в себе, как возводит стены, чтобы защититься. Эти стены были высокими и прочными, но даже они не могли уберечь его от страха, скрыть его слабость. Он носил маску безразличия, но каждый раз, когда наступала ночь, маска спадала, и он снова оставался наедине с собой. Наедине с тем страхом, который не давал ему покоя. Он пытался забыть тот день, скрыть боль за маской, но каждый раз, когда закрывал глаза, воспоминания возвращались.

      Они не просто возвращались – они разрывали его изнутри, проникали в самые глубины сознания, разъедая его, словно кислота. Воспоминания были настолько реалистичными, что он ощущал физическую боль – как будто удары всё ещё были свежими и тот ужас никогда не исчезал. Как будто время застыло, и он снова и снова переживал этот кошмар, не в силах его остановить.

      Каждый раз, когда воспоминания всплывали в сознании, тело реагировало так, словно всё это происходило здесь и сейчас. Мышцы снова напрягались, словно