До последнего вздоха. Борис Могилевский

шагами.

      Останутся мне только лужи

      Луной отутюженные гладко,

      Душа, тобою простуженная,

      Да тот поцелуй украдкой,

      И эти окна унылые,

      И весенние ночи черные…

      Но где же Вы, локоны милые,

      Упрямые, непокорные?

      «Я слышал, как поет орган…»

      Я слышал, как поет орган.

      Божественные звуки вдохновляли,

      Я пил их, словно пьяница стакан

      Искристой влаги, что жена согнала.

      Я опьянел, но снова пил,

      Куда-то в неизвестность плыл…

      Заснеженные горы в вышине,

      У основания блестят озера,

      А я плыву как лебедь налегке

      Не то по озеру, не то по горам.

      Могучий девственный зеленый бор,

      Игривый ручеек его делящий,

      И я бреду, как будто Черномор

      Не то из ручейка, не то из чащи.

      На скалы в гневе рушится вода,

      Корабль огромный, словно щепка в море,

      И SOS летит тревожно в города

      Кому на радость, а кому на горе…

      И, вдруг, одна сплошная тишина,

      Нелепа и смешна, как первый блин.

      Я протрезвел, очнулся ото сна…

      …В концертном зале только я один.

      «Грязь размазана манной кашею…»

      Б.М.

      Грязь размазана манной кашею

      По асфальту, и по паркету.

      Будто вымазан черной гуашью

      Небосвод, не пускающий света.

      Темно-серые воды Фонтанки

      В грязных пятнах и льда обломках.

      Настроение спозаранку

      Мелкий дождь, как бумагу, скомкал.

      Я иду, сам не зная, прямо ли,

      Но иду, рассекая грудью,

      Пелену из дождя упрямого,

      Горизонт, весь заляпанный ртутью.

      Предо мною аорта города,

      Гипнотизирует меня светофор,

      Руками потрогал бороду

      И снова вперед, как в Босфор.

      Пучина людская схватила и рада,

      Но вот она мимо, мимо…

      Тяжело же воскресным Ленинградом

      Добираться на Невский, к любимой

      «Ты меня не жалеешь ни капли…»

      Б.М.

      Ты меня не жалеешь ни капли,

      Забываешь, что я существую.

      Дождь, проклятый, все каплет, каплет

      На искринку любви живую.

      Но она все мигает, не гаснет,

      Ей ни ветер, ни снег не помеха.

      А к чему, может быть все напрасно

      И я нужен тебе лишь для смеха?

      1965

      «Правда, время уже не раннее…»

      Б.М.

      Правда, время уже не раннее,

      Да и жизнь не совсем уже прожита,

      Только фразы опять все пространные

      Под перо мое ложатся, ложатся…

      Я шепчу тебе что-то ласковое,

      Я на грудь к тебе кладу голову,

      Только ты не согреешь глазками,

      Не растопишь, как пламень олово.

      Потому и все фразы пространные

      Под перо мое ложатся, ложатся,

      Хотя время уже не раннее,

      Да и жизнь не совсем уже прожита.

      «Дождь