Постоянство хищника. Максим Шаттам

она задумчиво отошла на несколько метров, все еще размышляя об их разговоре и о том, что увидела с вершины насыпи. Огромный промышленный пустырь среди холмов и лесов напоминал ржавую бородавку на лице природы. Почему здесь? Убийца должен быть связан с этой местностью, иначе непонятно. Наверняка бывший шахтер или чей-то родственник.

      Она остановилась перед грудой хрупких хрящей и заплесневелых перьев. Еще одна странность. Почему птицы? И что он сделал с головами? Они тоже очень важны, иначе не оказались бы в святилище. Людивина опустилась на одно колено, надела перчатку и принялась считать. Грудные клетки можно было отыскать, приподняв перья. Людивина сосредоточилась и постаралась подавить омерзение, прежде всего пропустить мимо ушей чмоканье, с которым две тушки отделились от третьей.

      Их было семнадцать.

      Все без головы.

      Он отрывал их и бросал в колодец в качестве подношения за каждую девушку? Или съел, чтобы сохранить в себе частицу преступления, как поступил с глазами брата Альбер Докен?

      Ты заходишь слишком далеко. Придерживайся фактов. Элементарной логики.

      Оставалась простая гипотеза.

      Трофеи.

      Каждая голова олицетворяла девушку. Он мог вспоминать каждую, заново переживать убийство. И при этом не рисковать: личные вещи жертв могли бы стать уликами. Даже будь он до сих пор жив, у него не нашли бы ничего, совсем ничего. Он не совершал подобных ошибок.

      Впрочем, если хорошо поискать, можно было бы найти старую железную коробку с семнадцатью воробьиными черепами. И все. Но для него она имела огромное символическое значение. Поцарапанная коробка – военный трофей, самое ценное имущество, способное опьянить его на несколько часов.

      Людивина распрямилась.

      Нужно анализировать, опираясь только на факты.

      На половых органах этих девушек обнаружена мужская ДНК. Одна и та же.

      Ладно, он их насилует. Это мерзко, но не слишком оригинально. О чем это мне говорит?

      О том, что он мудила гребаный, была первая мысль.

      Людивина моргнула. Она, всегда такая уравновешенная, не привыкла поддаваться эмоциям. Сейчас она злилась. И это слабо сказано!

      На мгновение ей захотелось подавить чувства, остаться холодным профессионалом, но она не стала терзать себя. Это мучительно, но полезно, ярость успокаивает. Помогает понять себя. Свою натуру. Девочка стала спортсменкой, боксером, метким стрелком, выдающимся следователем – и осталась человеком. Снова стала человеком. После долгого пребывания в пустоте, когда пыталась защитить себя. Одеться в броню. Замуроваться. После всего, что она пережила и вынесла, это не удивляло. Она наслаждалась самообретением, хотя эмоции стучали в виски и бились о стенки живота сильнее, чем ей бы хотелось.

      Она скучала по Марку. Все бы отдала, чтобы прямо сейчас укрыться в его объятиях, подзарядиться, как аккумулятор, прежде чем вернуться. Скоро.

      Людивина судорожно вздохнула.

      Ладно, убийца – мудила гребаный. А дальше что?

      Она обернулась.

      Святилище.