Русские писатели и публицисты о русском народе. Отсутствует

от 28 апреля 1834 г.[64]

      В самом деле: не смешно ли почитать женщин, которые так часто поражают нас быстротою понятия и тонкостию чувства и разума, существами низшими в сравнении с нами? Это особенно странно в России, где царствовала Екатерина II и где женщины вообще более просвещены, более читают, более следуют за европейским ходом вещей, нежели мы, гордые Бог ведает почем у.

      Table-talk.[65]

      Во всякой другой службе пьянство для офицеров есть преступление; но в России оно достоинство.

      Записки бригадира Моро де Бразе (1835).[66]

      В Амстердаме государь часто беседовал с бургомистром Витсеном <…>. Витсен однажды просил амстердамским жидам позволения селиться в России и заводить там свою торговлю. «Друг мой Витсен, – отвечал государь, – ты знаешь своих жидов, а я знаю русских; твои не уживутся с моими; русский обманет всякого жида».

      История Петра. Подготовительные тексты.[67]

      …черт догадал меня родиться в России с душою и с талантом!

      Письмо к Н. Н. Пушкиной от 18 мая 1836 г.[68]

      Что касается мыслей, то вы знаете, что я далеко не во всем согласен с вами. Нет сомнения, что схизма (разделение церквей) отъединила нас от остальной Европы и что мы не принимали участия ни в одном из великих событий, которые ее потрясали, но у нас было свое особое предназначение. Это Россия, это ее необъятные пространства поглотили монгольское нашествие. Татары не посмели перейти наши западные границы и оставить нас в тылу. Они отошли к своим пустыням, и христианская цивилизация была спасена. Для достижения этой цели мы должны были вести совершенно особое существование, которое, оставив нас христианами, сделало нас, однако, совершенно чуждыми христианскому миру, так что нашим мученичеством энергичное развитие католической Европы было избавлено от всяких помех. Вы говорите, что источник, откуда мы черпали христианство, был нечист, что Византия была достойна презрения и презираема и т. п. Ах, мой друг, разве сам Иисус Христос не родился евреем и разве Иерусалим не был притчею во языцех? Евангелие от этого разве менее изумительно? У греков мы взяли евангелие и предания, но не дух ребяческой мелочности и словопрений. Нравы Византии никогда не были нравами Киева. Наше духовенство, до Феофана, было достойно уважения, оно никогда не пятнало себя низостями папизма и, конечно, никогда не вызвало бы реформации в тот момент, когда человечество больше всего нуждалось в единстве. Согласен, что нынешнее наше духовенство отстало. Хотите знать причину? Оно носит бороду, вот и всё. Оно не принадлежит к хорошему обществу. Что же касается нашей исторической ничтожности, то я решительно не могу с вами согласиться. Войны Олега и Святослава и даже удельные усобицы – разве это не та жизнь, полная кипучего брожения и пылкой и бесцельной деятельности, которой отличается юность всех народов? Татарское нашествие – печальное и великое зрелище. Пробуждение России, развитие ее могущества,

64

Пушкин А. С. Полн. собр. соч. Т. 10. М., 1965. С. 478.

65

Там же. Т. 8. С. 92–93.

66

Там же. Т. 8. С. 423.

67

Пушкин А. С. Полн. собр. соч. Т. 9. М., 1965. С. 67.

68

Там же. Т. 10. М., 1965. С. 583.