Фронтовой дневник (1942–1945). Василий Цымбал

т. к. дует сильный ветер и мешает. Вот и сейчас, когда я записываю эти строки, он действует мне на нервы, толкая бумагой перо, делает кляксы.

      В «Красной звезде» за 23 мая напечатана поэма Валентина Катаева «Мария». Она представляет из себя лермонтовскую «Мцыри» на современную тему: стих, конструкция фразы, композиция – все как у Лермонтова. Читается хорошо и понравилась, может, потому, что мне нравится «Мцыри» больше всего в русской поэзии. Поэму вырезал и хочу послать домой.

      29 мая 1943 г.

      Ужасно болезненно спал, не разуваясь и в шинели. Чрезвычайно болела грудь, почки и ноги (ревматизм). Утром чувствую себя больным. В дополнение ко всему болит голова и температурит.

      Утро пасмурное. Накрапывает дождик. Снилось много снов. Видел Марийку, Милочку, Якова. Яков был обезображен швами после того, как у него вырезали гланды. Вел себя трусливо, и я издевался над ним, и Марийка смотрела на это сочувственно.

      Видел Тамару Михайловну, Юру. Тамара дарила мне огромную, как решето, булку и такой же сладкий пирог. Как-то в этом сне замешан был и Юра. Подробностей не помню. Потом мы с ним проводили родню.

      Утром майор позвал к себе и отдал мне с полкило оставшегося от его ужина хлеба и гр. 300 пшенной каши. Я взял, потому что настолько ослабел, что если резко повернусь, то теряю равновесие и падаю. Мне, как и другим, недостает хлеба, жиров, мяса. Мяса совершенно нет. Только последнее время появились американские консервы, которые нам дают 2 раза в 5-дневку на 2‑е к каше гр. по 40–50. Животные жиры совершенно отсутствуют. Суп, который мы ежедневно едим и в завтрак, и в обед, жидкий и малопитательный.

      В борьбе обретается опыт.

      Нет пророка в своем отечестве.

      «Кто идет по неровной дороге, глядя упорно только в одну сторону, да еще к тому же глядя сквозь фальшивые очки, тот непременно угодит в яму» (Демидов).

      30 мая 1943 г.

      Проснулся я в 5 часов. К 8 ч. утра провел политинформацию и проделал много работы. Обнаружил, что потерял ручку. Я в своей жизни ничего не находил, но и не терял. Странно, и главное, мне писать нечем. Я очень долго искал повсюду, где был вчера, и наконец нашел в блиндаже, в листьях постели. Она ночью выпала из кармана.

      Пасмурный день. Кругом тихо. На передовой не слышно ни единого выстрела. Или далеко продвинулись, или передышка.

      31 мая 1943 г.

      Вчера в 3‑м часу дня после небольшого грома внезапно хлынул дождь. Я в это время был в блиндаже майора, который стало заливать, и мне пришлось работать на дожде топором и лопатой, чтобы предотвратить наводнение. В результате насквозь промок и обделал в глину свою выцветшую гимнастерку. Вечером почти до 11 часов на одном из заседаний писал, а потом до утра дежурил. Ночь была темной и ветреной. К утру стало настолько холодно, что у меня замерзли ноги. Я хотел сочинять стихи:

      Суровая ночь окопалась на сопках.

      Темно, будто тушью весь воздух залит.

      Тут днем пролегала в кустарнике тропка.

      Теперь разыщи ее. Сердце болит.

      Но надо найти. И как дикая кошка…

      Пришлось