Увиденное и услышанное. Элизабет Брандейдж

Все ее тело словно сжалось, и он убрал руки, а она снова села.

      – Я не знаю, что случилось, – сказал он. – Я знаю не больше, чем вы.

      – Просто ужасно, – сказала она в пустое пространство. – Просто ужасно.

      – Вам что-нибудь принести?

      – Нет, спасибо. Я просто посижу.

      К его облегчению, прибежала Фрэнни с рисунком.

      – Бабушка Роза, смотри, что я нарисовала.

      – Ой, да ты настоящая художница, да? Иди к бабушке на ручки. – Она притянула к себе ребенка. – А кому я сейчас подарю поцелуй? Ты его поймала?

      Фрэнни помотала головой и протянула пустые ладони.

      – У меня его нет.

      – Может, в кармане?

      – У меня нет карманов!

      – Может, в башмачке? Спорим, что да!

      Фрэнни слезла на пол, сняла туфлю и как следует ее встряхнула.

      – Вот он! Он выпал, словно камешек, – и она протянула руку бабушке, чтобы та взглянула.

      – О, я так и знала! Положи-ка сюда, – сказала Роза, наклоняясь вперед.

      Фрэнни коснулась бабушкиной щеки, и Роза крепко обняла ее.

      – Боже мой, это лучший поцелуй на всем белом свете.

      Снег перешел в дождь. Они сидели все вместе, и в окно лился холодный свет. Его отец смотрел спорт по телевизору – баскетбол, студенческие соревнования. Джордж выпил немного джина. Прошла половина тайма, и тут по грунтовке подъехала машина.

      – Вот и Агнес, – встрепенулась теща.

      – Я пойду. – Джордж подошел к двери, радуясь, что можно хоть что-то сделать, и смотрел, как невестка с мужем выходят из машины. Агнес недавно забеременела и уже располнела. Пол нес обернутое в пленку блюдо с едой, держа жену под руку.

      – Агнес, – сказал Джордж и поцеловал ее в щеку.

      Взгляд ее колол, словно иголки.

      – Как такое возможно?

      – У меня нет на это ответа.

      Он обнял ее на минуту, некрепко, без нежности. Она была ростом ниже Кэтрин, круглоплечая, крепкая. Она разорвала объятия и вытерла глаза. Муж ее прошел внутрь.

      – Привет, Пол, – сказал он, протягивая руку.

      – Соболезную.

      – Дай возьму. Проходите.

      Они все слишком много пили. Розе то и дело становилось худо. Принесли воду и таблетки. Они старались сдерживаться ради Фрэнни, но их показной энтузиазм смущал ее, она плакала и вырывалась.

      – Пора спать, детка.

      Когда он подхватил ее на руки, она смеялась, кричала и лягалась.

      – Нет, папочка, не пора.

      Он уложил ее в гостевой комнате, на одной из сдвоенных кроватей, и натянул одеяло до подбородка.

      – Тебе тепло?

      – Где мамочка?

      – Вопрос встревожил его, и он попытался это скрыть.

      – Она на небесах с Боженькой, милая. Помнишь, что мама тебе говорила?

      – Бог живет на небе.

      – Верно.

      – Но она мне нужна, папочка.

      – Ты можешь пошептаться с ней. Шепни – и она услышит.

      Она посмотрела на потолок.

      – Там?

      – Да, там. – Он поцеловал ее в лоб. Она посмотрела на него, и он обнял ее. Она