Сочинения. Платон

рассматривают изделие из железа, прочно ли оно или содержит в себе какую-то трещину.

      Теэтет. Рассмотрим.

      Чужеземец. А ведь у него она есть, и очень даже большая. Один из подражателей простоват и думает, будто знает то, что мнит, а облик другого из-за его многословия возбуждает подозрение и опасение, что он не знает того, относительно чего принимает перед другими вид знатока.

      Теэтет. Конечно, есть подражатели обоих родов, о которых ты упомянул.

      Чужеземец. Поэтому, не сочтем ли мы одного простодушным, а другого лицемерным подражателем?

      Теэтет. Это подходит.

      Чужеземец. Сочтем ли мы род этого последнего единым или двояким?

      Теэтет. Смотри ты сам.

      Чужеземец. Смотрю, и мне представляются каких-то два рода: один, я вижу, способен лицемерить всенародно, в длинных речах, произносимых перед толпою, другой же в частной беседе с помощью коротких высказываний заставляет собеседника противоречить самому себе.

      Теэтет. Ты совершенно прав.

      Чужеземец. Кем же сочтем мы словообильного? Мужем ли государственным или народным витией?

      Теэтет. Народным витией.

      Чужеземец. Как же мы назовем другого? Мудрецом или софистом?

      Теэтет. Мудрецом его невозможно назвать: ведь мы признали его незнающим. Будучи подражателем мудреца, он, конечно, получит производное от него имя, и я почти уже понял, что он действительно должен называться во всех отношениях подлинным софистом.

[Итог: определение софиста]

      Чужеземец. Не свяжем ли мы, однако, как и раньше его имя воедино, сплетая нить в обратном порядке – от конца к началу.

      Теэтет. Конечно, сделаем так.

      Чужеземец. Этим именем обозначается основанное на мнении лицемерное подражание искусству, запутывающему другого в противоречиях, подражание, принадлежащее к части изобразительного искусства, творящей призраки и с помощью речей выделяющей в творчестве не божественную, а человеческую часть фокусничества: кто сочтет истинного софиста происходящим из этой плоти и крови, тот, кажется, выразится вполне справедливо.

      Теэтет. Сущая правда.

      ГОСУДАРСТВО

      КНИГА ПЕРВАЯ

      Сократ, Главкон, Полемарх, Фрасимах, Адимант, Кефал.

      Сократ. Вчера я ходил в Пирей вместе с Главконом, сыном Аристона, помолиться богине, а кроме того, мне хотелось посмотреть, каким образом справят там ее праздник, – ведь делается это теперь впервые. Прекрасно было, по-моему, торжественное шествие местных жителей, однако не менее удачным оказалось и шествие фракийцев[1]. Мы помолились, насмотрелись и пошли обратно в город.

      Увидев издали, что мы отправились домой, Полемарх, сын Кефала, велел своему слуге догнать нас и попросить, чтобы мы его подождали. Слуга, тронув меня сзади за плащ, сказал:

      – Полемарх просит вас подождать его.

      Я обернулся и спросил, где же он.

      – А вон он идет сюда, вы уж, пожалуйста, подождите.

      – Пожалуйста, мы подождем, – сказал Главкон.

      Немного погодя подошел и

1

Имеется в виду шествие на празднестве богини Артемиды-Бендиды. Бендида – фракийская богиня, отождествлявшаяся с греч. Артемидой. В Пирее были святилища этой богини (Хеп., Hell. II 4, 11).