Юная Венера (сборник). Дэвид Брин

что у этой ящерицы проблемы со слухом, ведь никаких намеков на уши у нее не было. Но тут он сделал незаметный жест пальцами в ее сторону, и до меня дошло: он хочет, чтобы я говорил ей про него.

      Глостеры всегда готовы прийти на помощь старому другу. Да и все мы, люди, для того и созданы, в конце концов. Но в данном случае цель мне ясна не была. Я снова повернулся к Балди и, приложив руку к губам так, чтобы Шилистрата не видела, тихонько спросил:

      – О чем именно говорить?

      В ответ Балди так на меня взглянул, что мне показалось – на меня посмотрела сердитая рыба.

      – Обо мне, конечно!

      – О тебе? – повторил я, и тут в голове у меня прояснилось. – Ты имеешь в виду, ты сватаешься?

      – Именно!

      – Но, Балди, она же… – Я бросил на Шилистрату сочувственный взгляд и снизил свой голос до еле слышного шепота: – Она же тритон! В лучшем случае – саламандра!

      – Я в курсе, Барти, – ответил он.

      – Но тогда что ты с ней собираешься делать? – спросил я. – Я имею в виду, в чем твоя цель?

      В этот момент я понял, как рыба способна смотреть на по-настоящему тупого собеседника.

      – Жениться, конечно!

      – Но, Балди, она тритон!

      – Перестань повторять это! – воскликнул он. – Ничего ужасного в ней мои органы восприятия не улавливают! Полагаю, если уж из нас двоих кто-то и способен определить тритона, то это я!

      По крайней мере с одним из органов Арчибальда Спотс-Бинкла явно было что-то не так, и я сделал еще одну попытку сбросить пелену с его рыбьих глаз. Последнюю попытку.

      – Ты даже не того же семейства, или класса, или как оно там называется!

      – О, пустяки, – сказал он, полуприкрыв глаза. – Мы выше всего этого. Это брак сущностей, союз двух душ. Мы соединимся в духовном смысле, это станет высочайшим слиянием духа. – Его пальцы снова затрепетали. – Это выше твоего понимания, Барти.

      В этом он не ошибался. Я стоял в полном недоумении, растерянно моргая, не зная, как дальше поступать. Видимо, пришел момент воспользоваться умственными способностями Гривза. Если и были люди, способные придумать способ выпутаться из неприятностей – в том числе и моих, – то список их возглавлял бы Гривз. Я огляделся, надеясь, что его голова, оснащенная мозгами должным образом, может оказаться в поле зрения. Но поблизости его не оказалось. А Балди тем временем снова схватил меня за руку и прошипел:

      – Скажи ей, Барти!

      – Про что сказать?

      – Про меня, болван! О моих… достоинствах.

      – О, ясно, – сказал я. – Расслабься, Балди.

      Я повернулся к зеленой гибкой фигуре, покачивающейся передо мной, как одна из тех кобр, что сидят в корзинах перед полуголыми флейтистами в Индии.

      – Гм, – начал я, – отлично. Значит, так. – Но тут мое красноречие иссякло. Я снова повернулся к Балди: – Полагаю, Спотс-Бинкл, такой деликатный разговор лучше вести в твое отсутствие. Очень неловко получается, когда тот, кому поются дифирамбы, слышит каждое слово.

      Настала его очередь растерянно моргать.

      – В