Посланники. Михаил Ландбург

непочтительно тыча пальцем в небо, ворчал: "Нас подставили…"

      Кто-то из артиллеристов досадливо крикнул: "Это какая-то нелепость…"

      Кто-то из танкистов сдавленно воскликнул: "В другой раз мы…А не то очерним себя в веках".

      Боец Николай пропел:

      "Вышел зайчик на крылечко

      почесать своё яечко.

      Шарил, шарил – не нашёл;

      плюнул на хер и ушёл"

      Рафи недоумевал:

      – Что случилось?

      Амос, высунув язык, пояснил:

      – Рыбка с крючка сорвалась!

      Гилад, прикрыв ладонями уши, осведомился:

      – Сержант, теперь нам какая цена?

      – Мы солдаты, – сказал я.

      Гилад поджал губы, словно опасался выдать государственную тайну.

      Иона, выпятив грудь, громко произнёс: "Всё псу под хвост! Мы, вроде бы, уделались…"

      Громко зевнув, Амос спросил:

      – Кто сказал?

      – Кому надо, тот и сказал – рявкнул Иона. – Тебе не надо – не слушай! А мы всё равно уделались, даже если ты и на самом деле глухой.

      Ран воскликнул: "Зато теперь мы освободились от всего этого!.."

      Ефрейтор Фима выдохнул:

      – Свобода? Хотел бы я знать, что она из себя представляет. Ты, сержант, знаешь?

      Я сказал:

      – Знаю.

      – Ну! – напрягся ефрейтор. Казалось, ещё немного и он задохнётся от нетерпения.

      Я изрёк:

      – Свобода – это когда ты не ведаешь, на каком ты свете!

      Лицо ефрейтора страдальчески сморщилось.

      – Разве мы не знаем?

      Я тоже сморщил лицо. У меня в голове началось чёрт-те-знает-какое метание. "Мы сбилась с ритма, сбились с пути, – подумал я. – Наш компас вышел из строя…"

      Николай извлёк из своего репертуара очередной анекдот: "Ой, доктор, что это у меня там?" Доктор посмотрел. "Так ведь у тебя в спине торчит нож! Наверно, больно?" "Нет, доктор, щекотно!"

      Рядовой Иона впал в исступление. Он напоминал измождённого удава.

      – Этого быть не может! – бушевал он, стараясь поочерёдно дозировать степень яростного шума и умеренного рычания. – Какого чёрта мы в этой пыли провалялись? Чего мы добились нашей вознёй? Зачем я теперь чувствую себя так, будто на мне надет шутовской колпак? К чему нас целую неделю ни за что ни про что е…Целую неделю! Почему нам не позволили покончить со Злом? Лично я бы…

      Иона перевёл дыхание и выжидающе уставился на меня.

      – Говори, Иона, говори, – разрешил я. – Хорошо молчать труднее, чем хорошо говорить.

      Иона облизнул губы.

      – Теперь, после всех этих паршивых дней и ночей, после наших попыток проявлять самообладание, нам говорят, чтобы мы из Газы убирались? Ну и сели мы в лужу! За что мне тащить в себе чувство, будто я половая тряпка или нечто полуживое?

      – Лучше нечто полуживое, чем неживое нечто, – заметил Николай.

      Иона продолжил:

      – Сержант, теперь наша душа в печали, и нам бы прийти в себя. Теперь бы нам на недельку увольнительные…Мы бы душой отошли. Нам бы навестить ресторан "Здоровый желудок", где подают пельмени в масле и креветки в винном соусе. Думаю, если глотнём немного шампанского, а то