Марина. Татьяна Краснова

неясные, настолько противоречивые. Чокнутая она, это все подтвердят, ее так и называют – сумасшедшая Ева, утверждала Петровна. Да просто водит к себе чужих мужей – вот и всё ее сумасшествие, возражала Глебовна, а чокнутой прикинулась. Как же прикинулась, возмущалась Петровна, да стоит только на нее взглянуть, и каждый скажет, что она ненормальная. Говорят, муж ее был моряком и утонул, с тех пор она и свихнулась, и теперь сюда приехала, как будто у них только свихнутых и не хватает. И не муж, тут же отвечала Глебовна, а приятель, и не утонул, а сбежал, и правильно сделал…

      Исчерпав запас самых невероятных сведений, соседки сошлись на том, что таких под замком держать нужно и что сосед поступил возмутительно. А они-то считали его порядочным человеком! Сам, небось, ненормальный, раз связался с чокнутой. И они с удвоенным вниманием стали следить за Странным Домом.

      Это твоя сестра

      РАФАЭЛЬ тихо наигрывал что-то на пианино. Артуру Марина протянула свежий номер «Вокруг света»:

      – Вчера пришел. Я отцу пока не отдаю, читай.

      А Жанна, заглушив Рафаэля, включила магнитофон со своей любимой Земфирой.

      Друзья, как всегда, расположились в Марининой комнате. Они любили Странный Дом. У Рафаэля тоже было просторно, но стоило к нему прийти, как сразу лезла мама, у Жанны докучала сестренка, у Артура просто не было своей комнаты. А здесь никто никогда не мешал. Иногда Павлик пытался проникнуть – его привлекало общество старших, но Дора его перехватывала.

      – И чего твой отец подобрал ее на базаре? – пожимала плечами Жанна. – Она же просто дохлая овца. Неужели правда женился?

      – Ни на ком он не женился! – рассердилась Марина. – Я уже замучилась всем объяснять. Это соседки болтают.

      – А чего же?

      – Он сказал, что они с друзьями встретили ее в тот день в плачевном состоянии, когда к нам на день рождения собрались. Дяде Алику еще изюм в кулек из старинной книги насыпали. Ну и решили, что нельзя ее так оставлять, пусть пока у нас поживет, места много. Они же все одноклассники, как мы с вами. Представь, ты бедствуешь – а остальные что, не помогут?

      – Я не сумасшедшая, – дернула плечом Жанна.

      – Кто сумасшедший? – поднял голову Артур, углубившийся в журнал.

      – Опять всё проворонил! – расхохоталась Жанна. – Кто, кто. Папа сказал, это у нее депрессия.

      – Прелестной дочери прелестнейшая мать, – процитировал Рафаэль, поясняя.

      – Ну, и дали бы ей денег, что ли, – продолжала Жанна. – А в дом чего тащить? Не понимаю я…

      – Я сама, если честно, не всё понимаю. Она какая-то… несчастная. Сидит, молчит, тоску нагоняет. Не ходит никуда. И Дора ушла, сплетням поверила.

      – Какие же сплетни? Вот ты сегодня в школе не была, а Клара эта самая в наш класс заявилась. Твоей сестрой назвалась. Как это понимать?

      – Глупости.

      – Никакие не глупости! А к Рахили приклеилась – никто и моргнуть не успел. Из кожи вон вылезет, лишь бы быть на лучшем