Время шаманов. Аве Бак

странность плавно переходит в охренение. Ты не стой! Делай как я, шеруди граблями-то под опилками.

      Колчанов медленно на полусогнутых ходил по чердаку. Прощупывал руками каждый сантиметр.

      – Михаил Иванович! Опять! Опять нашёл.

      – Что опять?

      – Шерсть. Очень большой клок. Вот.

      – Где нашёл? В каком месте чердака?

      – Тут.

      – Разгребай опилки, ещё!

      Маленькая, выпиленная в полу чердака, ляда попала в луч фонаря.

      – Как, ход в погреб.

      – Не в погреб, а в музей. – Колчанов стал нащупывать пальцами, за что бы зацепиться и открыть её.

      – Помоги.

      – Не спешите, она на вбитых гвоздях лежит. Видите.

      – Точно.

      Выпиленный квадрат держался на вбитых в срезы длинных гвоздях и лежал себе как крышка на кастрюле.

      – Поднимаем, кладём. Свети туда!

      Луч фонарика высветил прямо под самодельным входом глиняные горшки, вазочки, тарелки.

      – Полки с керамикой в хранилище. Теперь нам ясно как грабитель проник в музей. Но входец явно маловат. Мне, например, не пролезть. – Признался майор.

      – Я, наверное, смогу, если будет очень нужно.

      – Значит, грабитель был худощавый. Это как версия. А? Или использовал помощника, которого мог опустить на верёвке до полки-стеллажа с посудой. Кстати, из хранилища мы и не могли увидеть, что потолок повреждён. Во-первых, плохое освещение, во-вторых, полки, вернее стеллажи, с керамикой, подняты почти впритык к потолку, закрывали от нас эту его часть.

      – Не могли. Стеллажи где-то метра полтора в ширину.

      – Хорошо. Теперь, Сергей, бери-ка фотоаппарат с мощной вспышкой и обфотографируй тут всё. Всё подряд.

      – Да, Иван Иванович, – сказал Колчанов, стоя возле лестницы, отряхивая костюм от опилок, – оказывается, сигнализация на чердаках нужна не только в Кремле. Поеду-ка я домой, переоденусь, пообедаю заодно.

* * *

      Елизавета Аркадиевна открыла мужу дверь.

      – Боже мой, Миша, где ты так вывалялся, прямо как партизан из лесной засады.

      – Почти угадала, но засада была на чердаке. – Согласно поддержал иронию супруги Колчанов. – Зато вырвался пообедать, эксклюзивная ситуация!

      – Иди, обмывайся, герой нашего времени, я разогрею обед. Тебе другой костюм подгладить или в джинсах пойдёшь?

      – В джинсах, в джинсах! – Отозвался Михаил Иванович из ванной.

      – Слышу, не кричи.

      Уже за столом, выждав, когда Мишенька утолит основные претензии разгулявшегося аппетита, жена, провоцируемая любопытством и переживаниями, робко поинтересовалась:

      – Что-то серьёзное?

      – Не знаю, пока ещё точно не знаю, но думаю, что да. И ожидаю продолжения марлезонского балета.

      – И что ж там такое, если не секрет?

      – Ну почему секрет. Ограбили музей краеведческий, кража необычная, да и украденное – сплошная экзотика. Бубен тунгусского шамана похитили.

      – Бубен? Кому он мог понадобиться?

      – Это и для меня загадка. Но ограбление продуманное, можно сказать,