Время шаманов. Аве Бак

что держим здесь, поверьте мне, не представляет никакой художественной ценности. Но не выбрасываем. То киношники попросят, то в театр областной для декораций выдаём. Думаем вот для почитателей и собирателей политического кича советской эпохи аукцион провести.

      – Понятно. М-м…да…. Действительно мрачновато. А что, говорите, был ход в подвал?

      – Слышал о таком, но посмотрите сами Михаил Иванович, пол-то какой! Плиты бетонные. Старого производства, полтора на полтора. Говорят здесь же на стройке их и изготавливали. Если и был ход, то где же он? Человеку такой плиты не поднять.

      – Верно, верно. Весят они немало.

      Колчанов медленно стал обходить хранилище по периметру, старательно оминая стоящие и лежащие экспонаты. В левом дальнем углу резко остановился и аккуратно поёрзал подошвой правой туфли. Присел на корточки и собрал с пола пальцами щепотку какой-то пыли с песком.

      – Песок? С кусочками не то раствора сухого, не то бетон пооткалывался. Прибирают тут регулярно?

      – А как же. Убираем, но не так часто как в залах и остальных помещениях. Раз в неделю обязательно.

      – Свет плохой. Есть какое-нибудь освещение поярче?

      – Нет, другого нет. – Вздохнул директор. – Можно лампу яркую включить через переноску.

      – Включите!

      Минут через десять усилиями директора и сотрудницы Сони была найдена яркая лампа и провод-переноска. Колчанов, подсвечивая себе, шаг за шагом вновь повёл осмотр хранилища.

      Плиты плотно лежали одна к другой, никаких нарушений в швах, ни отколов, ни трещин. Не было и видимых следов, что пытались хоть одну из них приподнять или сдвинуть.

      – Да-а-а…. Полы вне подозрений. А что тут за потолок? Из чего?

      – Да, обычный потолок. Доски, дранка, штукатурка.

      – На вид как-будто целый. А за потолком?

      – Наверное, чердак.

      – Чердак, чердак. Чердаки, Иван Иванович, очень непредсказуемые архитектурные сооружения. Ход-то есть туда?

      – Ход с улицы. Лестницу надо приставлять. Но дверца наглухо забита.

      – И никакой сигнализации!

      – Да какая может быть, Михаил Иванович, сигнализация на чердаке. Мы же не Кремль!

      – Вот и я о том же. Идёмте на улицу. Лестницу приставлять.

      Группа во главе с Колчановым и недоумевающим директором двинулась во внутренний хозяйственный дворик музея. Там и обнаружили лежащую у стены длинную выдвижную лестницу, которую подняли и установили ко входу на чердак.

      – Увлекался я когда-то альпинизмом, – ухмыльнулся майор, – а вот в цирке работать не довелось. Держите крепче это чудо техники! Ну, с богом!

      Аккуратненько, не торопясь, Колчанов подобрался к дверце. Левой рукой крепко взялся за последнюю перекладину лестницы, а правой с силой надавил на дверцу. Она скрипнула и легко распахнулась вовнутрь.

      – А вы говорили заколочена! Чуток только гвоздиком прихвачена, чтоб ветер не телепал. Сергей, давай сюда. Фонарик найди что ли?

      Первое, что почувствовал майор, ступив за