Присвоенная. Марина Багирова

шок все не проходил. – Им плевать!

      Он обернулся и внимательно на меня посмотрел.

      – И ты сама в это веришь?

      Он, что же, собрался утешать меня?!

      Во мне вскипела безудержная злость – из-за него все мое существование было кошмаром наяву! Из-за него моя жизнь уже кончалась, так и не успев начаться! И он портил своим присутствием ее каждое драгоценное мгновение.

      – Во что мне верить, Кристоф?! Ты разрушил мой мир! В нем невозможно во что-либо верить! – Что-то изменилось в его взгляде, но я продолжала: – И не говори, что тебе жаль! Для тебя важна только твоя сестра, а моя судьба тебе безразлична! К чему лицемерное сочувствие?!

      Я резко отвернулась к окну, совсем по-детски зло сложив руки на груди. Да я должна радоваться его равнодушию! Хотя в нормальной жизни для любой женщины лучше злость в глазах мужчины, чем безразличие. Но когда это моя жизнь была нормальной?

      Кристоф завел мотор, и машина набрала скорость.

***

      За окном на огромной скорости проносился темный лес. Дождь уже закончился, но сизый туман испарений окутывал мокрые стволы, делал картину еще более призрачно-размытой…

      Мне вспомнился другой лес и слова о том, что я – никто, что я буду бесправной, как дворовая собака, буду драить полы, чистить серебро. Еще вспомнились слова о… да какая разница! Теперь до конца моих недолгих дней мне придется полностью зависеть от чужих желаний… Впрочем, как и раньше.

      Теперь, когда все уже было предопределено, я расслабилась и незаметно для себя самой уснула. Наверное, спала я долго, потому что когда открыла глаза, сгущались багровые сумерки.

      Мне показалось, что я все еще сплю – за окном было сказочно красиво.

      Мы въезжали в ворота.

      За высоким каменным забором начиналась длинная аллея. Мимо проплывали вековые деревья, под их густыми кронами уже царила ночь. Впереди величественно сиял… дом?.. замок? Нельзя было сказать с определенностью. На мысль о замке наводили стены из крупных камней, а о современном доме напоминали белые и стеклянные поверхности…

      Это место не кичилось роскошью, оно жило в свое удовольствие, не интересуясь чужим мнением.

      – Выходи! – скомандовал Кристоф.

      – Да, – оглядываясь, невпопад ответила я, все еще оглушенная великолепием, и чуть не добавила «хозяин», но вовремя прикусила язык – почему-то показалось, что это будет воспринято плохо.

      Тут же к нам подбежал невысокий мужчина и взял из багажника мои вещи. И не нужно было быть психологом, чтобы понять, насколько этот человек боится Кристофа. Его реакция на каждое движение хозяина была крайне предупредительной: тот поднял руку, а слуга будто уклонился; Кристоф еще не успел сделать жест, а он уже берет сумку – мелочи, но заметны даже невооруженным глазом.

      – Дженоб дома? – спросил тем временем Кристоф.

      – Да, господин, он ждет вас в библиотеке.

      – Хорошо, – он обернулся ко мне. – Иди за мной!

      И я пошла, уже ненавидя и дворецкого, который так боялся «господина», и себя за страх