Присвоенная. Марина Багирова

короткой! – жизни. Теперь каждое мгновение имело значение.

      Мне хотелось жить.

      Я не могла понять: как же я не догадалась обо всем сама? Как могла не замечать очевидного? Почему игнорировала чувство опасности, которое всегда испытывала рядом с Кристофом? Ведь все, что с ним было связано, кричало: беги! спасайся! Была ли я убаюкана привычкой?..

      Чемодан я собрала в считанные секунды. Но все равно продолжала с маниакальной зацикленностью проверять его содержимое, пока не осознала: мне абсолютно неважно, забыла я что-то или нет.

      Я вновь (в который раз?) взглянула на часы.

      Все еще не время. Никогда не думала раньше, что один час – так долго…

      После рокового ужина моей единственной мыслью было бежать. Как, куда и другие подобные по разумности вопросы не держались в моем кипящем сознании. Но, оказалось, был человек, который обо всем подумал за меня.

      Только я влетела в свою комнату, тут же услышала за собой быстрые шаги – Лидия. Захлопнув за собой дверь, она резко притянула меня к себе и еле слышно, задыхаясь от волнения, зашептала прямо в ухо:

      – Диана, возьми. – В мои руки ткнулся маленький сверток. – Это документы на чужое имя, я давно их приготовила… Здесь еще немного денег, на первое время тебе должно хватить. Через три часа будет готов самолет, куда лететь – сама скажешь, пилоту уплачено наперед за самый длинный перелет… Смотри в окно, через час подъедет машина – не мешкая, садись в нее! Тебя отвезут в аэропорт к самому трапу.

      Тетя отстранилась, конвульсивно вздохнула и с болью посмотрела на меня:

      – Мы никогда больше не увидимся, Диана! Девочка моя, ты знаешь, я люблю тебя…

      Я знала, но неожиданные слезы потекли по щекам: никто никогда не говорил мне этих слов.

      – Как жаль, что я не могу сделать для тебя ничего больше.

      – Тетя…

      – Молчи, нет времени! Мы больше не должны видеться и говорить, – она снова обняла меня крепко, до боли. – Прощай, милая…

      В следующую секунду ее уже не было в комнате.

      И вот я ждала машину, глядя в окно. Я думала о Лидии, о том, как она, бездетная, посмела преступить негласный договор в доме и полюбить меня. Попытаться спасти. Но вот вопрос: будь у нее свои дети, не осталась ли бы и она в стороне, чтобы защитить их, как сделали мои родители?..

      Наконец подъехала машина, даже раньше, чем истек этот мучительно долгий час. Хорошо.

      Я схватила чемодан и помчалась, набросив по пути легкое серое пальто. Как же я ненавидела его раньше! Теперь оно станет моим любимым – сливающимся с серым миром вокруг, превращающим меня в незаметную тень…

      Садясь в машину, припаркованную напротив дома, я сделала то, без чего думала обойтись, – оглянулась.

      Но мне не было больно. Наоборот, я испытала облегчение. Так тяжелобольной, долго ожидая опасной операции, идет на нее почти спокойным. Хотелось хоть каких-то перемен…

      Может, будет хорошо – забыть это место, этих людей, этот страх. Найти работу, жилье, стать нужной кому-то. Может, мне понравится быть новой собой, которая краснеет