В отражении бытия. Василий Львович Попов

тебя не пустили, знаю…– Макс сделал акцентированную паузу. – Извини, в этом моя вина – я не хотел, чтобы тебя пускали. Скажу одно: на тот момент я был абсолютно адекватен. – Видимо, в этот момент у меня открылся рот от удивления – он налил стакан воды и протянул мне. – Она не сказала тебе ничего, и это тоже моя просьба… Отдел безопасности заинтересовался мной и, соответственно, тобой. Фердинанд совал свой нос повсюду, задавал кучу вопросов, на которые обязательно хотел получить ответ. Вопросы, касающиеся тебя, были довольно таки щекотливые. Я сказал, что отказался от твоих посещений, но он наседал. Мне во многом помогла врач, не позволяя задавать вопросы, связанные с моим прошлым. Она, заметив улучшения моего состояния, вывела меня в большой мир и назначила опекуном одну интеллигентную женщину. Сюзанна в прошлом художница, обеспеченный человек, не имеющая своих детей. Она подарила мне квартиру и посещает меня два раза в неделю, называет меня «мой дорогой» и каждый раз говорит о том, что я повзрослел. Сюзи сама, по-моему, не вполне вменяема, но это никак не отражается на моей жизни.

      – Интересно… – Такой «расклад по полочкам» меня успокоил. – Но почему «Мутант»?

      – Сам не знаю, но первое мое творение так было названо. Оно сделано на основе ЛСД и еще нескольких препаратов растительного происхождения. Под его воздействием человек мутирует, силою мысли управляя собственными изменениями. Всё на ментальном уровне, конечно…

      – Хорошенькие дела… – Я монотонно переваривал услышанное. – А есть выпить?

      В его руках бутылка коньяка и бокал.

      – А ты?

      – Нет! Я все…

      – Понятно.

      Алкоголь согревает… и почему-то гонит меня из этого места.

      – Надо ехать. Я заеду на днях, если ты будешь не против.

      – Не говори ерунды. Я помню всё, – блеск в его глазах подтверждает озвученное им, – в любое время суток…

      Я ушёл с осознанием того, что пьющий и терзающий себя Макс во время первой «реабилитации» был мне ближе, чем этот человек. Его изрядно «деформировала» жизнь, но неизвестно, что стало бы со мной, если бы я прошел его нелегкий путь.

      Я вспомнил: ранее (во время запоев Макса) на стенах его гостиной, на поверхности стола и окнах меня удивляли формулы химических соединений решения уравнений, молекулярные решетки, какие-то символы…. Тогда я списал это на результат умственной болезни моего друга.

      Мои размышления на парковке прерывает человек заглядывающий сквозь стекло в салон машины. Белозубая улыбка помощника Отто.

      – Итальянец. Ты как здесь? Тебе доверяют ответственные задания? Бешеный прогресс…

      Тот с улыбкой пропускает мои слова мимо ушей.

      – Привет. Я не один.

      Отто. Понять почему они здесь, не составляло труда.

      – Да, это действительно он хотя в это и трудно поверить.

      – Что ж Бруно в жизни такое бывает…, – в голосе Отто нотки понимания и сочувствия человека, прожившего не одну жизнь.

      – Ты же не за этим притащился сюда, чтобы сказать мне об этом?

      – Нет,