В отражении бытия. Василий Львович Попов

Меняю тему и позу за столом, – люди, находящиеся здесь – молодежь на улицах города…, так слепо верят в тебя. В чем секрет?

      Отто переглядывается с Генрихом.

      – Многие из них только здесь обретают то, что искали: работу дом, возможность получить образование, кто-то находит спутника жизни. Саму жизнь, а не существование порою жалкое и ничтожное. – Пауза, глоток коньяка. – Но первое условие: беспрекословная дисциплина и исполнение того, что от них требуется. Там, за забором ими манипулировали лишали зарплат, рабочих мест, вышвыривая на улицу без каких-либо объяснений. Они приходят, отчаявшись к нам и их принимают. Для кого-то это единственное место где к ним относятся по-человечески, и здесь никогда с этими людьми не произойдет то, что происходило с ними в том мире. За их безбедное счастливое существование борются. Ни один – слышишь, ни один – не разочаровался в том, что попал к нам. В наш мир….

      – И никто не догадывается, об истинных целях их руководства? Какова политика? Никто не слышат отголосков истории… К чему такое количество солдат, оружия техники? И вообще, к чему может привести их с виду мирный труд? Ведь деньги с оборота любой продукции идут на поддержание основной докторины?

      – А этого никто и не скрывает… – Отто пожимает плечами, – Другое дело насколько это их волнует? – Взяв бокал он поднятым подбородком обводит посетителей на палубах лодки. – Подумай сам: что для них ближе, нищета болезни голод спрятанные за лживыми общениями либералов, или спокойствие достаток, уверенность в завтрашнем дне в обществе крайних радикалов, меняющих(!) – Отто поднимает бокал выше, – на данном этапе, кардинально меняющих свои взгляды?

      – Это скорее была риторика…– я наливаю себе коньяк «тостирую»: – Давай выпьем за безоблачное будущее вашего общества!

      – Давай, но ты же… не пьешь? – Отто снова переглядывается со своим помощником.

      – Иногда…, чтобы лучше понять собеседника, пью тот же напиток, что и он....

      Лампы освещения, включая лазерные пушки медленно гаснут. Лодка погружается во мрак. От рубки медленно опускается площадка – тот же стеклянный шар, внутри которого подсвечен меняющимися цветами стеклянный пол, предназначенный для танцовщиц. Три блеклых луча бьют по шару, лучи преломляются искривляясь. Публика затихает по мере опускания шара. Тот зависает между двумя основными палубами. Внутри две белокурые девушки в черной форменной одежде. Застывшие лица – «маски».

      Пространство лодки заполняет ритмичная танцевальная музыка. Динамичный и красивый танец таит в себе подтекст.

      Движение девушек возле ушей друг друга подразумевает шепот. Ошеломляющий ветер отстраняет их друг от друга. Выражение коварства одной и невинность девочки, собирающей в поле цветы другой. Порхая среди соцветий вместе с бабочками, в реале – в танце невинная «теряет» одежду. Под взглядом коварной подруги. Которая на блаженство меняет «маску» вероломного коварства. «Невинность» словно прозревает. Выражая бурю гнева, сама срывает одежду с оппонентки. Музыка подобна грому. «Коварная»