#20 восьмая. Юлия Кова

я. Вскинул глаза на Таню, которой было тридцать, и которая тоже никогда не была замужем. – Тань, а скажи-ка мне, по баблу, откинутому на продвижение, Ларионова тоже отчёты пишет? – Я распрямил скрепку и упёрся взглядом в Танину переносицу. Сиротина немедленно подобралась на стуле:

      – А ты с чего это взял, Лёша?

      – А я не брал, Таня. Это ты мне намекнула. А я только выводы сделал.

      Таня испуганно раззявила рот.

      – Держи, – я вручил Тане скрепку. – Ну, так что там ещё с Ларионовой?

      – Да не знаю я её хорошо, – заюлила Таня. И тут в её глазах промелькнул боевой огонёк. – А хочешь, я запрошу для тебя информацию у «безопасников»? Скажу, у руководства к Ларионовой претензии есть.

      «Ого! Удар ниже пояса. А как же женская дружба, Таня?»

      – Нет, не хочу, – покачал головой я. – Мне с тобой интересней. Кстати, а вы в кафе с Ларионовой ходите? Ну, хоть иногда?

      – Ну да. Мы иногда обедаем. А что?

      – И – что заказываете?

      – Ну, я беру суши, компот… то есть фреш, – исправилась Таня, потому что слово «фреш» звучало лучше, чем «компот».

      – Да не ты – Ларионова. – Я с интересом наблюдал за Таниными потугами.

      – А-а… Ну, она только салатик берёт. Или кофе с мороженым. Она вообще следит за фигурой. И к тому же у неё Макс хорошо готовит, так что Ларионова у нас всегда и сытая, и довольная. – В прилагательное «довольная» прокрался намёк на похотливые обстоятельства.

      «Значит, у Ларионовой с архитектором всё серьезно? Лиха беда начала. А я-то собирался её в Дании к интиму склонять. Впрочем, ничего не потеряно. Надо только заранее определить вкусы и слабости женщины.»

      – Вино заказываете? – задал следующий вопрос я, взяв новую скрепку.

      – Я – нет! – гордо бросила Таня.

      «Да ладно! А мне твой „Сыч“ пять минут назад очень ехидно поведал, как ты на очередном корпоративе в одно рыло выкушала литр „Mouton Cadet“ и даже не закусила.»

      – А Ларионова? – не дрогнул я.

      – И Ларионова нет. Ленка у нас пить ваще не умеет.

      – В каком смысле «пить не умеет»? – Я поднял глаза на Таню. – Твоя Ларионова что, потом песни поет? «Maybe, maybe…»? Это ваш с ней любимый репертуар от «Suede» в столичных караоке?

      – Нет, – Таня обиженно шмыгнула носом, откладывая мою скрепку. – Она вообще не поёт. Она просто быстро хмелеет. Она от спиртного становится такая, такая… дерзкая, одним словом. – Таня игриво закатила глаза и бодро прищёлкнула пальцами. А я отчего-то подумал, что эту привычку Сиротина слямзила у Ларионовой. Только у той девочки это получалось изящно, а у Тани – топорно.

      – Понятно. Ну, и последний вопрос, – перешел я к финальной фазе допроса. – Вообще, какая она, Ларионова, на твой взгляд?

      – В смысле?

      – Ну, жадная, добрая? Честная, искренняя? А может быть, недалёкая? – предложил я свои варианты. В глазах у Сиротиной промелькнула житейская хитрость. Сиротиной явно хотелось соврать, но она была опытной бабой и отлично понимала, что я и сам могу