Белое проклятие караханы. Василий Иванович Лягоскин

чья-то теплая ладонь. Свет машинально нащупал талисман, о котором забыл сразу, как только надел его на шею. Он повернул его в руках, и с безграничным удивлением увидел на обратной стороне свое собственное выражение.

      – Нет, – поправил он себя, разглядывая великого предка, – князь Владимеж был постарше и… посуровей.

      Он не знал, что последние события добавили его переносице упрямую складку, а всему лицу ту самую суровость, которая ему прежде не сопутствовала. Теперь его сходство с предком было полным.

      Свет поднял кверху сжатые в кулаки руки; в правом был зажат талисман. Потрясая ими он закричал, изливая небу и боль утраты, и ненависть к врагу:

      – Я найду тебя, Узох! Слышишь, найду!!!

      На другом краю планеты, в мрачном замке Узоха в это мгновенье часы пробили полночь. С последним боем в комнату Повелителя невидимые руки втолкнули девочку. Узоха в последнее время не радовали прелести взрослых наложниц. Его теперь возбуждали лишь стоны и крики жертв насилия, и он приохотился к совсем юным девушкам, меняющимся каждую ночь.

      Очередная жертва огляделась вокруг. Ее испуганный взгляд не доставал высоких потолков и стен помещения, погруженного в полумрак; она замерла, наткнувшись взором на бледное лицо Повелителя. Потрясенная чернокожая девочка, впервые в жизни увидевшая белолицего человека, невольно вскрикнула.

      Довольный ее страхом Узох быстро преодолел разделявшее их расстояние; сильно рванул вниз простое девичье одеяние – длинную, до пят, кафию.

      Полотно, не выдержав, треснуло, разом оголив тоненькую фигурку. Удовлетворенно кивнув, Узох потащил всхлипывающего ребенка к ложу, почти не заметному во тьме. Он бросил ее на жесткое одеяло, когда стены замка вдруг потряс удар. Пламя единственной горящей свечи испуганно заметалось в сгустившейся темноте. Со стен что-то с мягким стуком посыпалось на густой ковер. В углу – у столика – из упавшего на тот же ковер кубка брызнуло, разливаясь и медленно впитываясь, драгоценное вино.

      Узох застыл, силясь понять причины катаклизма. Потрясение закончилось, перейдя в глухой подземный гул.

      Повелитель вернулся было к своей жертве, чтобы вскоре убедиться, что продолжения этой ночью уже не будет. Поняв просыпающимся женским чутьем, что одной опасности она сегодня избежала, девочка несмело улыбнулась. Лучше бы она этого не делала. Впрочем, изменила бы ее покорность что либо в ее участи? Вряд ли.

      Узох, прекрасно видевший в темноте, грозно нахмурился. Знать даже о временной слабости Повелителя не позволительно было никому! Девочка, которую Узох подтащил за длинные волосы к столику, поняла это слишком поздно. Кувшин, поднятый с ковра, обрушился на ее голову. Коротко вскрикнув, девочка упала на пол. Темное пятно на ковре начало расти, питаемое кровью жертвы.

      Взяв со столика серебряный колокольчик, Узох несильно дрогнул кистью. Он не стал дожидаться прислужников, которые всегда были за дверью.