За каждый метр. «Лейтенантская проза» СВО. Андрей Лисьев

уже! – Аляска замечает мучения гостя и указывает на стул.

      У командира полка звонит телефон, и, наругавшись, он заявляет:

      – С умными могу, с дураками могу! С суками – не могу! – и возобновляет беседу с писателем с того места, где она прервалась полгода назад: – Никто меня не убедит: командир взвода и командир роты важнее комбата!

      – Но у батальона хозяйство, – напоминает Проза.

      – На передке все держится на командире взвода. Он бойца своего видит, знает. Один укрылся и спит, ни черта не видит и не знает. Трясешь его – «снайпер мешает». Раз тебя снайпер видит, так, значит, и твой снайпер его видит. А другой в той же ситуации активничает. Выползи, осмотрись, «эрпэгэшкой» туда – проверь. Всё – люди! Командир должен бой видеть! Должен знать: где нагнуть, где наорать, где хрен забить, где самому сделать, где перепоручить.

      Новый звонок прерывает беседу, Аляска слушает и коротко отвечает:

      – Танковые и Д—30 более-менее, АГС и РДГ – дефицит. Ищите! Обнимаю.

      Положив трубку, продолжает:

      – Почему, если хохол вечером встал, утром там уже опорник? Почему, если в опорнике хоть один хохол остался, ты туда не зайдешь? Всё – люди!

      – Это вы про нехватку снарядов сейчас говорили? – Проза прерывает монолог командира полка.

      – Ну, снарядов не может быть много, – Аляска разводит руками и улыбается, – извиняюсь, что вы меня сейчас перебили.

      – А что изменилось с осени? На войне?

      – С артиллерийской точки зрения? – Аляска торопится ответить. – Полегче стало. «Тюльпан», «Смерч», ТОСы с одной стороны, «Краснополь» и «Смельчак» – с другой.

      Проза слышал обо всем, но про последний ничего не знает:

      – А что за «Смельчак»?

      – Это 240-миллиметровый управляемый снаряд для «Тюльпана». И потом, – снова звонит телефон, но Аляска не хватает трубку сразу, медлит, – заменяемость. Не хватает 120-миллиметровых снарядов для «Нон», есть ничуть не хуже 125-миллиметровые танковые выстрелы. В достатке. Выкручиваемся!

      – Когда побеждать начнем, товарищ полковник?

      Аляска думает минуту, смотрит по сторонам, словно ищет поддержку младших офицеров, и тщательно выговаривает каждое слово:

      – Когда снимем маски и наденем погоны!

      – А как же секретность? Как же безопасность?

      – Чья?

      Проза чувствует подвох и молчит, а командир полка отвечает на свой вопрос сам:

      – Кого нам бояться? Две чеченские войны террористов не боялись. На своей территории войну вели. А сейчас что?

      – Ну, может, украинского подполья боимся.

      – Какого подполья? Его тут, на этой территории, нет. Да, случаются диверсанты и теракты, но так это кое-кому работать лучше надо.

      Проза морщится.

      – Или мы стесняемся целей и задач специальной военной операции? – гнет свое Аляска. – После победы с фронта вернутся сотни тысяч людей, им скрывать,