За каждый метр. «Лейтенантская проза» СВО. Андрей Лисьев

что-нибудь примечательное. – Проза объясняет, какие истории ему нужны.

      – Ну вот забавный случай, – вспоминает Зимородок. – Взяли опорник, зажали хохла, сдается почти. Криком кричит: «Отпустите!» Мы ему: «Чего разорался? Твоя война окончилась, везунчик». – «Нет! Отпустите!» – и взятку предлагает 400 тысяч. Прямо тут, в окопе. У них же «Старлинк». Интернет прямо в окопах есть, клиент-банк работает. Открывает его на смартфоне. «Прямо сейчас, – говорит, – тебе переведу». Чудак человек. Между прочим, в Румынии учился. На пулеметчика.

      Зимородок бросает взгляд через плечо – в помещение входит еще один боец.

      Зимородок тут же вскакивает уступить место вошедшему – с заметным облегчением от бесполезного, с его точки зрения, разговора.

      Боец садится на стул, стаскивает и мнет зеленую вязаную шапочку, его русые волосы прилипли ко лбу.

      – А вы кто? – сразу берет быка за рога Проза.

      – Командир взвода в пятой роте. Сипуха.

      – Я имею в виду – мобилизованный или доброволец?

      – Доброволец. – Когда Сипуха улыбается, кончик его носа пригибается книзу.

      – Давно воюете?

      – С Херсону.

      – И как разница? Где труднее?

      – Под Херсоном все ползком, здесь – бегом.

      – А на гражданке кем были?

      – Быкам хвосты крутил.

      – В смысле?

      – Пастух я. С Алтая.

      – Лучший командир взвода, – отвлекается от своих дел комбат.

      Как бы его разговорить? Проза начинает тему военного куража.

      – Я со своего пригорка так вижу, – не соглашается Сипуха и внимательно осматривает штабное помещение батальона: все ли его слушают?

      Щурится, собираются морщинки в уголках глаз, его взгляд меняется, перестает быть безмятежным, становится цепким, серьезным. На мгновение.

      – Куража нет! – заявляет Сипуха. – Нужно в бой с холодной головой идти, чтобы свой взвод на кураже не положить.

      – А если страх?

      – А страха нет! – Сипуха умолкает и неотрывно смотрит Прозе в глаза.

      Тот молчит некоторое время, а потом спрашивает:

      – А люди? Во взводе ведь есть мобилизованные?

      – Есть, – Сипуха снова мнет шапку, – я им говорю: «Чего боитесь стрелкотни? Хохлы нас должны бояться, и они боятся!»

      – Тяжело руководить людьми? Точнее, не так. – Проза переформулирует вопрос: – Что самое трудное в руководстве людьми?

      Сипуха задумывается. Ему принесли чай, и он делает несколько глотков, прежде чем ответить.

      – Люди не готовы идти сверх поставленной задачи. Но если есть возможность идти, то надо идти. Сделать хоть на полшага больше, чем нужно. Чем приказано.

      – Серьезная задача, каждый раз по-разному решаемая, видно, – поддерживает его Проза.

      – Разрешите? – обращается к комбату Сипуха, показывая на лист бумаги.

      Комбат кивает. Сипуха твердой рукой чертит карандашом схему:

      – Вот это их первый опорник, в нем человек десять сидит. Вот это –