Последний мерзавец. Ольга Сергеевна Рузанова

он не глуп. Пожалуй, да, он мне нравится.

      – Ага…

      Бабушку нахожу в кабинете. Водрузив очки на нос, она просматривает какие-то бумаги.

      Ее нельзя назвать типичной пенсионеркой. В свои семьдесят пять она все еще курирует всю бухгалтерию бизнеса Льва Давидовича. Все счета, потоки денежных средств и отчисления в налоговую находятся под ее контролем. Даже сейчас, спустя всего неделю после его похорон, она, не делая себе поблажек, работает каждый день.

      – Бабуль, я в душ и убегаю.

      – Куда? – спрашивает, глядя на меня поверх очков.

      – Я говорила вчера… с Ромой погулять…

      – А-а-а… иди, только не долго.

      – Он привезет меня.

      Про визит к Илье в автомастерскую я ей не рассказывала. Боюсь, она не одобрит моей самодеятельности, да и расстроится, что он снова отказался.

      Приняв душ, я тщательно расчесываю волосы и решаю оставить их распущенными, положив в сумку плотную резинку на случай, если поднимется ветер.

      Из одежды выбираю белые скинни, бледно-голубую блузку и джинсовую укороченную курточку. У воды может быть прохладно.

      Наношу слой туши на ресницы, покрываю губы розовым блеском и выбегаю к ожидающему меня у ворот Роме.

      – Долго ждал? Прости…

      – Всего пять минут. – отмахивается он, заводя мотор. – Успел просмотреть непрочитанные сообщения.

      – Здорово! – восклицаю, пожалуй, излишне эмоционально.

      До этого мы почти не находились с ним наедине, и поэтому мне немного неловко. Я пока не представляю, о чем беседовать с ним.

      – Как твоя бабушка? Сильно переживает?

      – Переживает, да… Она очень тоскует по Льву Давидовичу.

      – Конечно, я понимаю… Так неожиданно. Никто не знал про его проблемы с сердцем. – проговаривает Рома, посылая мне многозначительный взгляд.

      Боже… Я подозревала, что версии про сердечный приступ мало кто поверит, но не думает же он, что вот так сразу я вывалю ему все подробности?!

      – Он жаловался… иногда. Лекарства принимал от сердца. – лгу, глядя прямо перед собой.

      Рома не отвечает, но уже через минуту переводит разговор на другую тему. Рассказывает о том, как готовится к защите диплома и чем собирается заниматься летом.

      Я, улыбаюсь и задаю наводящие вопросы. Да, так мне проще, чем говорить о собственной семье.

      Через сорок минут мы приезжаем к городскому пляжу. На набережной людно и шумно. К вечеру жара спала, и город ожил. Играет музыка, слышится смех, пахнет карамельным попкорном.

      Остановившись на тротуаре, я жду, когда Рома возьмет вещи с заднего сидения и закроет машину. Поправляю на себе блузку, откидываю волосы назад и, скользнув взглядом по окрестности, вдруг вижу Илью.

      Он стоит у припаркованных в ряд спорткаров в компании еще нескольких парней и смотрит на меня в упор.

      Задохнувшись от удушающей волны жара, я на мгновение застываю. Грудь и то место, где фаланга его пальца коснулась моей кожи, начинает нестерпимо жечь.

      Откинув голову назад, Абрамов подносит сигарету ко рту и медленно затягивается.

      Тело пропускает