Октагон. Леонид Андронов

Что бы у неё ни случилось, это не повод кукситься.

      – Бо! – закричала она вслух.

      – Ты будешь говорить или нет? – я уселся на неё сверху и прижал её плечи к подушкам.

      Она отвернулась.

      – Прекращай дурачиться!

      Это прозвучало как-то обидно. Сегодня она явно была не в настроении предаваться нашим милым дурачествам.

      – Ну что тогда? – я всё ещё улыбался.

      – Решила выпрыгнуть из окна, пришла попрощаться.

      Ох, эти женщины! Никогда не поймёшь, что им не ладно.

      – Веру́?

      – Меня повышают.

      Я отпрянул и откинулся на спинку дивана.

      – А! Вон оно что!

      Она резко повернула голову и прямо посмотрела на меня.

      – Ты не рад?

      Я пальцами растянул губы в улыбку. Она поднялась и придвинулась ко мне.

      – Я серьёзно.

      – Поздравляю! – теперь уже отвернулся я.

      – Вот так, да?

      – Я ж поздравил. Всё отлично.

      Она взяла меня за подбородок и повернула к себе.

      – Так ты рад или нет?

      – Что ты от меня хочешь? Я виляю хвостиком.

      Она оттолкнула меня, запустила пальцы в гущу своих волос, посмотрела немного в сторону и как-то отстранённо спросила:

      – Что надо сделать?

      Я понял, что веду себя глупо и прильнул к ней.

      – Минуточку, – я попытался поздравительно её лизнуть.

      Она отшатнулась.

      – Почему ты всё время ведёшь себя как ребёнок? Вина закажи и поесть чего-нибудь.

      – А?

      – У тебя ж всё равно ничего нет.

      Ко мне вернулось моё игривое настроение.

      – И всё-таки я сначала… – я потянулся к ней, но моя рука застыла на полпути.

      Со мной пытался соединиться Ботя, мой клиент. Я нахмурился.

      – Странно.

      – Что опять?

      Я проверил соединения.

      – Я закрылся от всех. Алло?

      – Привет! – услышал я своего клиента.

      У некоторых даже мысли бывают сухими. Ботя был человек дела, поэтому и логомысли его были сугубо рациональные, а мыслеобразы начисто лишены поэзии. Что уж говорить о его речи! Голоса Боти, по-моему, вообще никто не слышал.

      – Что-то срочное? – спросил я несколько раздражённо.

      – Занят?

      – Давай, только быстро, – я проводил глазами одёргивающую блузку Веру.

      Перед глазами промелькнула беговая дорожка. Его визуал автоматически отправился в корзину – весь хлам без особых пометок всегда шёл туда.

      – Та штука, которую ты прислал на прошлой неделе.

      – Ну?

      – Ты можешь сделать её не под четыре, а под три бутылки?

      Я готов был расплакаться. Ещё и он меня будет доставать!

      – Ты уже спрашивал, – ответил я. – Конструкция рассчитана только на четыре бутылки. Не на шесть, не на две. На четыре!

      Я следил за Верой. Она ходила по комнате с таким видом, будто собирается сознаться в измене.

      – Теперь они хотят на три, – последовал ответ моего клиента.

      У мыслей