Эта гиблая жизнь. Коллектив авторов

спустились на свой этаж. Квартира была непривычно пуста и тиха. Длинный темный коридор и светлые пятна света, падающие из комнат. Что-то жуткое было в их открытых дверях. На полу валялись обрывки каких-то бумаг, паркет был затоптан. Лишь последняя в ряду дверь была закрыта, когда она открылась, из своей комнаты показался сосед.

      – Что? Уже знаете? – усмехнулся он. – Тогда разговор есть. Пошли. И он свернул в Гришину комнату.

      – Деловой? – только и поинтересовался Олег.

      – Деловой, только с твоей подругой, – отозвался сосед, – у тебя лишь право совещательного голоса.

      Он подождал, пока Лида сядет на диван, и продолжил.

      – Тут, Лида, такое дело. Комната, получается, освободилась.

      – Что значит освободилась? Мне баба Нюра сказала, что поменялась она с вами, на квартиру где-то за Петергофом.

      – Да не о ней речь… Знаете же, Гришка, урод этот, прости господи, помер.

      – Ну, а как же дом в Тихвине или Лодейном Поле, – встрял Олег. – Он же вчера с вами поехал…

      – Вот, не доехал… Ни до дома, ни до регистрации. Он же аванс, пятьсот рублей с нас вытребовал. По дороге у вокзала остановился пописать. Памперс ему, что ли, привязывать?! И когда успел какую-то гадость купить и выжрать?! С регистрации нас завернули, пусть, говорят, проспится. А тому на глазах все хуже. В больничку местную отвезли, на коленях, как отца родного, там и отошел, гад.

      – Вроде как обманул он вас, – покачал головой Олег, – смотри, тихий-тихий…

      – Не говори, – сосед махнул рукой, – наш прокол. Ну да ладно. Не о том речь. Комната-то его неприватизированная была, освободилась и по нашему гуманному закону в нее тогда соседи селятся. Очередники. Если таких нет, ее в квартире в дополнение отписывают судье, полковнику или Кулибину заслуженному. Лид! Ты случаем не полковник? Тогда тоже отпадает. Значит, тогда по закону соседи должны ее выкупать, вроде как аукцион. Кто больше заплатит, тому и комната.

      – И сколько вы заплатите? – поинтересовалась Лида.

      – Сколько нужно – столько и заплатим, – жестко ответил сосед, – на рубль больше, чем вы наскребете.

      Лида подумала, глянула на молчавшего Олега:

      – Ну, а если я замуж выйду и на очередь жилищную встану?

      – Этот фокус не пройдет. Даже если к утру экстренно тройню родишь. Поздно. Все на момент события. Так что я пошел комнату столбить.

      – Подожди, – Олег остановил его. – Скажи лучше, вот Гришу хоронить будут. Вы ему хоть брюки нормальные к пиджаку наденете?…

      И все-таки он был сильно пьян. Медленно поднялся с тяжело скрипнувшего стула. Потянулся. Пошел к себе и уже в дверях обернулся:

      – Тебе когда в моря-то? Завидую я тебе, морячок. Хоть ты и без дому, без пристани, как дворняга морская. Помудрил, посчитал, карандаш к карте приложил, чирк по линейке и четкая линия: куда плыть. А тут народ все мечется, мечется чего-то…

      – Да, что-то мне все завидуют…

      Сосед ушел к себе. Вокруг лежали Гришины немудреные вещи. Голая лампочка под потолком светила