Эта гиблая жизнь. Коллектив авторов

они алые? Потому что солнце утром на них светит.

      – Господи, какой еще Грин? – тяжело вздохнула Лида. – Скажи проще: поматросил и бросил.

      Наступал вечер. Кафе быстро заполнялось веселыми, празднично одетыми людьми. Бармен воткнул кассету в магнитофон и бодрая задорная музыка загромыхала так, что разговаривать было уже невозможно.

      – Пойдем ко мне, уж в последний раз, – прокричала Лида, наклонившись.

      – Почему в последний? – Олегу показалось, что он не расслышал. Он взял Лиду за руку и повел к выходу.

      Как-то быстро пришла осень. Под ветром облетала листва. Прячась от него, они шли проходными дворами. Первый парадный двор, второй поплоше и третий, заваленный мусором, надежно скрытый от проспекта. И снова выход на линию к особнякам.

      – Здесь Петр Первый вообще хотел вместо линий каналы отрыть, Венецию сделать.

      – Ну и где каналы? – поинтересовался Олег.

      Лида пожала плечами.

      – Наверное, деньги украли.

      У булочной стояла согнутая, как знак вопроса, старушка, протягивая к прохожим вытянутую ладошку. Побирушек в последнее время стало немерено. Таджики со своими детьми садились в засаленных халатах на коврики прямо на перекрестках.

      У старушки на мужском, старого покроя пиджаке был зеленый знак блокадника. Прохожие шли мимо, словно не замечая ее.

      Олег, задрав подбородок, прибавил шаг. Лида, оглянувшись, вернулась. У старушки просто упала булка хлеба, и ей было не поднять ее.

      – Молиться за вас буду, – едва слышно прошептала она им.

      – Стыдно как. – Олег еще потоптался, раздумывая, не вернуться ли, не предложить ли еще помощь. Но и старушки-то уже не было.

      Они дошли до дома. Прямо перед подъездом стояла огромная, с кузов грузовика, помоечная лохань, почти доверху заваленная мусором.

      – Смотри, – показала Лида на старый Гришин диван, край которого торчал оттуда.

      Бегом они поднялись по лестнице. Двери квартиры были распахнуты. В свободных комнатах уже содрали обои, срезали батареи и лишь снятый старинный паркет был заботливо сложен в углу. Вдобавок рабочие что-то начудили с проводкой, и света теперь не было.

      Закрытая комната Лиды была нетронута.

      Она достала откуда-то свечу, и та стояла в бокале криво и расплавленный парафин стекал прямо на подоконник.

      – Гляди, пригодился соседский подарок, – достал Олег начатую бутылку джина, – хоть ты и говоришь, что елкой пахнет, но это самый что ни на есть морской напиток. Я так и не понял, что ты про переезд говорила.

      – Говорила, что переезжаю. Ты утром как ушел, сосед со своими и подвалил.

      – С бандитами?! – дернулся Олег.

      – Почему с бандитами? Такие же юристы… Все в костюмах. Все культурно. Предложили на выбор. Однокомнатную в новостройке в любом районе, дом в области или деньги. Вполне приличные.

      – И ты в новостройки поедешь?

      – Нет. Здесь же. На третий двор, на две арки вглубь острова. У них для таких, как я неходовая квартира есть. Такая же комната будет, только не на Неву, а во двор, но квартира без алкашей,