Все мои дороги ведут к тебе. Ольга Шипунова

институт в Тифлисе. Она помнила, как были взволнованы преподавательницы и начальница института, вдова флигель–адьютанта Анна Дмитриевна Попова. Как несколько дней подряд шла генеральная уборка всех помещений. Как им, девочкам, было велено по десять раз перемыть все свои комнаты и протереть свои кровати. Как они отчаянно крахмалили свои фартуки, отстирывали кое-где потемневшие манжеты на белых платьях, как помогали приводить в порядок комнаты и форму младших девочек.

      В инспекцию входили известный девочкам губернатор Тифлисской губернии, коллежский советник Черняевский Андрей Гавриилович, и совершенно незнакомые – несколько членов совета при собственной Его Императорского Величества канцелярии по учреждениям Императрицы Марии Федоровны и двоих членов попечительского совета. Офицеры, сопровождавшие высоких гостей, охраняли эскорт и терпеливо ожидали, когда инспекция завершится.

      Так получилось, что Саша не присутствовала на приеме высоких гостей, она немного приболела в тот день, и ей запретили выходить. Потому сидела в спальне с книжкой в руках. Но чтение совершенно не шло на ум, она умирала от любопытства – так ей хотелось увидеть гостей из Петербурга! А потому незаметно для всех прокралась в библиотеку, откуда из витражей под самым потолком можно было разглядеть всех делегатов, инспектирующих классы. Она подставила под витражи высокую стремянку, которую использовали для верхних полок с книгами, и, сняв туфли, босиком взобралась наверх, изо всех сил пытаясь разглядеть лица гостей. Гости оживленно беседовали, не поднимая голов, а потому рассмотреть их она не могла. Вот в этот самый момент, когда она так ловко придумала подсматривать, мужской негромкий голос снизу произнес, совершенно застав ее врасплох:

      – Сударыня, вам удобно там, наверху?

      …Сидя сейчас на камне перед бескрайним морем, Саша невольно хихикнула, вспомнив их встречу, а щеки вспыхнули от удовольствия и смятения. Солнце миллионами отблесков отражалось в море. Стало отчаянно жарко!

      Конечно, тогда она вздрогнула и очень смутилась, когда, оторвавшись от стекла, посмотрела вниз. Там, взявшись за лестницу рукой, стоял он – Андрей Бессонов! Сашу просто ослепила красота его парадного мундира Лейб-Гренадерского императорского полка. Темно-зеленое сукно было украшено золотыми эполетами и красными манжетами, на груди висели две ленты парадных аксельбантов. Бессонов был статен, держался как натянутая струна. Тогда она разглядела, что он был значительно старше ее, но лицо с щегольскими усами и ясными серыми глазами было красиво и благородно. Он снисходительно улыбнулся ей, явно узнав, и жестом показал – слезай.

      Саша, не в состоянии отвести от него глаз, покорно спустилась. Она позабыла об инспекции, о гостях, которых так рвалась разглядеть, и стояла перед ним, хрупкая, босая, смущенная и восхищенная в белом платье выпускного класса с накрахмаленным фартуком, а сердце отбивало совершенно незнакомый ритм в груди.

      – И