Между небом и гаражами. Арсен Даллан

Знаете, – Ильдар говорил сквозь зубы, видимо, в этот момент именно ему делали укол, —

      я представлял себя айсбергом, большим, потому что я сам вижу ту часть, что под водой. Но когда умираешь, то понимаешь, что все, спрятанное под водой, там же и осталось. И на самом деле ты – всего лишь жалкий комочек льда…

      – Эй, полегче! – раздалось из палаты, это был хирург. – Ты, мать, хоть для приличия в вену меться, а то тычешь с размаху куда ни попадя. Я ж не подушка для иголок. И откуда вас только берут таких…

      – А ты не бухти, ишь чего… не нравится – сам себе уколы делай.

      – Ой, и пожалуйста – напугала!

      Еще некоторое время я слушал перепалки бывшего хирурга и медсестры, но потом она ушла, и я смог выбраться из заточения.

      Я молча посмотрел на Ильдара. Теперь он казался мне святым. Человек, который прошел через такое, пережил смерть, не мог остаться прежним.

      Он действительно стал на жизнь старше, везунчик.

      – Ты представляешь, как тебе повезло?

      – Повезло… Ты серьёзно? У меня сломаны обе ноги, сильнейшее сотрясение, раздроблены четыре ребра. И ты считаешь это везением?

      – Ну, мне, конечно, жаль, что ты пострадал, но ведь ты заглянул за границу дозволенного! Ты прочувствовал то, что людям не дано знать! Ты встал на следующую ступень развития!

      – Мне кажется, ты очень преувеличиваешь, – улыбнулся Ильдар.

      – В хлам преувеличиваешь, – басил бывший хирург. – Ничему твой дружок не научился. Пройдет месяц-два, все встанет на места свои. Будет жить, как жил раньше.

      В этот момент откуда ни возьмись в дверях появилась та самая медсестра с выражением лица «какого дьявола тут происходит?»:

      – Та-а-а-ак, – до неприличия долго растягивала мадам, – понятно. Нарушаем. Я сейчас охрану позову. Они вмиг уму-разуму научат.

      – Да вы что, не надо охрану, я уже ухожу, только минуточку, пару слов скажу другу и пойду…

      – Никаких пару слов, живо вон из палаты! – женщина упивалась своим положением, а я решил подыграть:

      – Ну, пожа-луй-ста… – растягивал слоги, как школьник, – еще три минуточки…

      Я начал собираться, но нарочито медленно. И, дождавшись, пока медсестра выйдет ожидать меня в коридоре, спросил друга напоследок:

      – Ну, Ильдар, скажи: реально что в тебе изменилось после комы? Понял, как жить-то теперь?

      – Да, понял, Арсен. То, что пишут в каждой вшивой книжке для домохозяек! – он недобро ухмыльнулся.

      На соседней койке хирург заржал в голос. Из коридора донеслось: «Тише там!»

      – Ну и что же? – в нетерпении полушепотом спорил я.

      – Во-первых, надо помнить каждый день, что на замахе может парализовать, и не жить впрок. Во-вторых, не тратить время на то, что с твоим уходом потеряет смысл. И самое главное, – при этих словах голос Ильдара стих, он зашелся в сильном кашле, глаза его закатились, и тело начало трястись. Хирург приподнялся на локтях, чтобы