Искушение. Мой непокорный пленник. Виктория Виноградова

взять денег. Учила бы рабов в свое удовольствие и все. Но такие мысли гнала прочь, чтобы не привыкать к утопической идее.

      А еще поймала себя на том, что слова Маркуса об отсутствии влюбленности больно укололи. Причем, понимала, что мне не нужны его чувства, что все это лишь от глупого эгоистичного самолюбия. Но частичка меня, маленькая, совсем крохотная, зачем-то хотела, чтобы арамерец меня любил. Глупая маленькая частичка. Нелогичная, безрассудная, а потому задвинутая в самый дальний темный угол.

      Я заставила себя прогнать размышления о Маркусе. Две недели и я передам его в руки Эйстерии. И в лучшем случае увижу его когда-нибудь на городском мероприятии, среди других рабов. Так что выгоняем все мысли. Чужое – вот и не трогай. Спасибо, что помог, но не нужно очаровываться и увлекаться.

      Однако, как назло, вместо сна в голову лезли воспоминания о совместном купании в ванной.

      11 дней до визита Эйстерии

      Долго отлеживаться я не смогла. Скучно! Да и деньги нужно зарабатывать. Так что два дня побыла дома и хватит. На третий отправилась к Ликее.

      Блондиночка жила во дворце градоправителя, величественном здании с колоннами, которое находилось на вершине скалы. Оттуда открывался потрясающий вид на море и правую часть города. Мой дом находился недалеко от дворца, нужно было только спуститься по прямой. Но на улице стояла такая теплая солнечная погода, что решила выйти пораньше и сделать крюк, чтобы прогуляться до порта, а потом уже идти к Ликее.

      Шла по узким улочкам, вдыхая аромат весенних цветов и прислушиваясь к гомону прохожих. Волны бились о каменные стены, выстроенные для обороны города. Сегодня морская гладь вела себя беспокойно и тревожно гудела. Похоже, надвигался шторм.

      На широкой пристани стояли многочисленные суда торговцев и рыбаков. Чуть поодаль было несколько военных кораблей. Рыбаки продавали остатки улова, торговцы погоняли мальчиков, чтобы те активнее таскали тюки с товарами. Мимо всего этого сновали горожане, матросы, пьянчужки. Здесь же прогуливались проститутки, зазывавшие в бордель.

      Аристократические особы в этом районе не гуляли, и порт считался прибежищем простолюдин. Но мне нравилось наблюдать за этой пестрой шумной толпой. Из-за того, что в силу профессии я регулярно и много общалась с рабами, большинство из которых мало чем отличались от здешних обитателей, эти люди были мне понятны и привычны.

      Я не зажимала нос и не падала в обморок при виде размалеванной девицы или уставшего работяги, как это делали благородные дамы. Знали бы они, что многие рабы, прежде чем попасть в богатые дома, когда-то являлись частью всего этого разномастного сброда.

      Казалось бы, один и тот же человек. Но отмой, научи в нужный момент кланяться и произносить «будет исполнено» – и вот уже перед вами не презираемый бедняк, а вполне добротный раб, за которого готовы заплатить хорошую сумму.

      Меня встревожил лай собак. Животные, будто сговорившись, разом принялись скулить и подвывать. Попыталась понять,