Рейд. Оазисы. Книга 5. Блок. Борис Конофальский

добрался до выхода никем не замеченный. Вот только дверь оказалась заперта. Он достал фонарь и осветил дверь. Нет, везение не может длиться вечно. Заведение было богатым, а значит, и дверь, и замок… оказались надёжными, без шума всё это не взломать.

      И в это мгновение светлый проём выхода из подсобного помещения заслонила тёмная фигура. Горохов сразу погасил фонарь и прижался к стене, там стояли ящики с пустыми бутылками, за ними его с прохода не было видно.

      Человек, появившийся в дверном проёме, – не любитель ночных возлияний, уполномоченный видит его контур: невысокий, в пыльнике… Посетители этого заведения в пыльниках пить не будут. А ещё у него в руках, кажется, оружие. Несомненно, оружие…

      Мужик заглядывает в туалет, сначала в одну дверь, потом во вторую; конечно, он никого там не находит. И он сразу берёт оружие наизготовку. А ещё достаёт рацию… Горохов слышит только, как щёлкает она на передаче, дальше неразборчивое бурчание. Потом шипящий от помех ответ.

      У Андрея Николаевича есть пистолет, бьёт он негромко, а там, в набитом людьми зале, в котором играет музыка, хлопок могут и не услышать. А уж женщины на кухне… Им вообще не до хлопков, у них куча работы. Но Горохов почему-то не хочет убивать мужика, что идёт его искать в тёмном коридоре. Уполномоченный достаёт револьвер и берёт его за ствол… Как молоток.

      А мужичок идёт вперед. Он, правда, останавливается напротив открытой кухонной двери. Судя по всему, перебрасывается парой слов с кухонными работницами и указывает в сторону Горохова, в сторону выхода. Фонарика у него нет, и он снова говорит в рацию, теперь уполномоченный разобрал, что человек сказал:

      – Сейчас гляну.

      Он делает несколько шагов в сторону притаившегося за ящиками уполномоченного… И останавливается в двух шагах от него и, разговаривая с самим собой, произносит:

      – А чего у них тут света нет? Где у них тут выключатель?

      Горохов поудобнее перехватывает ствол револьвера, он ждёт, когда этот мужик всё-таки сделает два последних шага до него.

      А тот не торопится, неохота ему отходить в темноту, от светлого проёма кухни, он достаёт рацию и сообщает в неё:

      – Нет тут его. Нигде…

      Рация что-то шуршит ему в ответ, а человек говорит раздражённо:

      – Да, всё я осмотрел… Туалеты тоже…

      Рация снова шуршит, и мужичок отвечает:

      – Ну иди сам посмотри, – и, отключив рацию, добавляет: – Умные все… Командовать… Его маму!

      Вот тут уже тянуть было нельзя, Горохов делает два быстрых шага и, пока мужик прячет рацию в карман, хватает его за пыльник, дёргает на себя и бьёт по голове рукоятью револьвера…

      – Уй-ё… – выдавил из себя человек.

      Темно было… Первый удар вышел не очень точным, мужик машинально отпрянул, когда он его дёрнул на себя, пришлось бить второй раз. И только после этого мужик обмяк. Уполномоченный хватает его за шиворот и тащит подальше от света, к закрытой двери черного входа. Там заталкивает за ящики, возвращается за оружием и его уносит в темноту,