Во тьме. Рассказы и миниатюры. Сайд-Хасан Кацаев

Но нет, в последние секунды они снова взмывали вверх. Ракеты, словно молнии, раскалывали и освещали небо, а затем от земли поднимался черный дым. Каждый взрыв повторялся несколько раз, эхом отдаваясь от хребта к хребту.

      Мы были в трехстах метрах от реки Аксай, когда вертолеты, закончив свою разрушительную работу, не получив ни царапины, ни ответного выстрела, даже из винтовки, повернули в нашу сторону.

      – О Аллах, взываем к Твоей помощи. Пошли нам в поддержку ангелов и святых! О Киши-Хаджи! – кричали изо всех сил женщины.

      Две соседские девочки плакали. Их плач я усилила рыданием. Разомкнув руки, мы бросились бежать. В тяжелой зимней одежде мне это было очень трудно. Стараясь не отстать от остальных детей, я подвернула ногу, упала и не могла встать. Оглянувшийся назад папа, бросив свои сумки, подбежал ко мне. Заметив нас издали, бежали к нам и дагестанские милиционеры.

      Широкий большой мост через Аксай был перегорожен колючей проволокой и противотанковым заграждением. Перебросив автоматы за спину, спешили к нам навстречу – через всю эту груду металла – милиционеры.

      – Бегите! Быстрей, быстрей! – кричали они на русском языке.

      Опасность отняла мои силы, от страха и боли я не могла встать на ноги. Подбежав к нам, папа схватил на руки младшую из соседских девочек. Когда он добежал до меня, я сама протянула к нему руки. Взяв обеих нас подмышки, папа ринулся обратно.

      Я крепко схватила его за шею. В тот же момент, кто-то быстро забрал меня у папы, а остальные схватили сумки, двух девочек и Салмана. Не раздумывая, похватали они тех, кто попался под руки. На мосту было небезопасно. Но за Аксаем уже не чувствовалось угрозы: вертолеты улетели в Герзель.

      Река Аксай была мутной и быстрой. Когда я посмотрела вниз, в эту стремительную и быструю реку, у меня закружилась голова. И милиционер, бросившийся на помощь, так сильно прижал меня к своей груди, что я чуть не задохнулась и с трудом пришла в себя. Мужчина, вышедший из установленного недалеко вагона, угостил нас печеньем и «колой». После короткого отдыха, по его поручению, нас отвезли на автостанцию. Мы с соседями разошлись по своим направлениям. Они оставались в Xacaв-Юрте, а нам нужно было ехать до Элисты. Папа позвонил дяде – брату моей матери, и тот обещал на машине встретить нас в Кизляре. Дядя просил моего отца приехать с нами, но папа и его не послушался.

      – Не ходи на войну, – просила мама. – А, может быть, ты нас отправляешь специально, чтобы мы тебе не мешали? – повторяла она.

      – Войну с Россией нам не выиграть. У России столько оружия и населения, что ей и самой точно неизвестно, сколько. Цель этой войны – уничтожение чеченского народа. Поэтому мы насильно втянуты в войну. И чем дольше мы будем воевать, тем больше возможностей будет для совершения против нас злодеяний, – говорил папа.

      Но мама продолжала своё:

      – Если ты не думаешь обо мне, то подумай хотя бы о сыне и дочери. Им нужен отец. Знай,