Исповедь игромана. Валерий Вячеславович Копанев

смысле он с нами случился: прорываясь сквозь шум поездов, вновь послышался ее озабоченный голос. Он послужил проводником в светлый, уютный приют грез – и он же возвратил меня в прохладную полутьму станции:

      – Валер… Валер… Ты что-то слишком ушел в себя. Что с тобой? – Моя муза слегка трясла мое плечо.

      – Все нормально… или совсем наоборот… – невнятно ответил я. Поморгав глазами, я повернулся к ней и спросил: – Мы сколько тут сидим?

      – Да минут десять, – Алина так же пытливо заглядывала в мои глаза, только теперь по иной причине. – Я поначалу решила не тревожить тебя. Что случилось-то?

      – Да много чего… – шумно вздохнул я, проведя рукой по лицу. – Поварское дело вспоминал, стихи.

      – Какие? свои? те, что на форуме нашего клана выкладывал?

      – Нет, то, что написал я, стихами назвать нельзя – неумелые потуги, да и только. Я вспоминал стихотворение Пушкина «Признание», потому что там упоминается твое имя. Ты читала его?

      – Вроде нет.

      – Послушаешь пару четверостиший из него?

      – Хорошо, – сказала она, обняв и прижав к себе сумку.

      Пока на обоих железнодорожных путях пустовало, я вполголоса декламировал:

      – Алина! сжальтесь надо мною.

      Не смею требовать любви.

      Быть может, за грехи мои,

      Мой ангел, я любви не стою!

      Но притворитесь! Этот взгляд

      Все может выразить так чудно!

      Ах, обмануть меня не трудно!..

      Я сам обманываться рад!

      Немного помолчав, моя единственная слушательница безутешно спросила:

      – Валер, ну почему мы не встретились раньше, а? Где ты был пять, шесть лет назад, когда я тоже была… свободная?

      – Как и сейчас – в Москве, – ответил я, пристроив локти на колени и понурив голову.

      – Пойми меня, прошу, – она положила руку на мою спину, – я прошла точку невозврата. Мы не можем быть вместе – всё против нас.

      – Алин, мы даже толком не попытались, – произнес я, ища что-то вроде надежды в ее лице.

      – Нам будет от этого гораздо больнее, – парировала она. – Поверишь ли, я уже сама боюсь своей любви и ненавижу себя за это… Так не должно быть! любовь должна являться источником вдохновения, а не страданий!

      – Не должно быть, Алин, не должно. Но мы не в идеальном мире – мы живем там, где изо дня в день надо выбирать, где легко сделать ошибку, где любовь без самопожертвований, не обязательно больших, обречена на угасание. Они могут причинять нам неудобства, страдания, и они же придают любви особую ценность. Это в сказках парочки, не прилагая усилий, живут долго и счастливо и помирают в один день. А куда, простите, делись ссоры, скандалы на бытовой почве, ревность, колкости, оскорбления из-за неудач на работе или плохого настроения? Ладно, где хотя бы мелкие обиды, простое человеческое недопонимание?

      – Ну, Валер, детям не станут о таком рассказывать.

      – Вот