Выпускается 10 «А». Надежда Бабенко

класс в явном заговоре против нее… Все видят, знают, что она ничего не понимает в этой противной тригонометрии. А экзамены… Господи, так недолго остаться и без аттестата зрелости.

      Как она докатилась до этого? Все началось как-то незаметно. Во время объяснения читала из-под парты. Дома в задании не разобралась и списала у Крякиной. Следующий урок был пропущен: Крякина ведь присутствовала… Так и пошло. Как в глухом лесу – чем дальше, тем темней…

      Зина склонилась над сборником задач: видите, она делает то же, что и все, – переписала условие задачи в тетрадь. В это время Крякина, вероятно, забывшись, отодвинула от себя листочек, на котором только что делала какие-то вычисления. Через две-три минуты все цифры в том же порядке оказались в Зининой тетради. Теперь можно не волноваться Курганова не отстала от других. Даже появилась дерзкая мысль, не пересесть ли подальше от Крякиной.

      – Ну как, закончили? – спросил Михаил Степанович, войдя в класс. Прошелся по рядам, вглядываясь в раскрытые ученические тетради. – Так-так… Вот и хорошо… А ну, Зина, – кивнул он Кургановой, – иди к доске, объясни нам, как нужно искать…

      У Михаила Степановича, как всегда, отличное настроение: класс его не подвел, вел себя просто примерно, и он одним выстрелом убил двух зайцев: поработал сразу с восьмым «Б» и десятым «А».

      Курганова, выигрывая время, покопалась в парте, якобы ища невесть куда исчезнувший задачник. Взяла в руки тетрадь, тупо посмотрела на испещренную столбиками цифр страницу. Единственное спасение – звонок, но он, кажется, будет не скоро. Если бы какое- нибудь чудо!..

      – Что вы делаете, Курганова? – изумился Михаил Степанович, следя за ученицей, которая вот уже несколько минут вкривь и вкось расписывала доску столбцами цифр.

      Михаил Степанович обычно говорил своим ученикам «ты», вопреки существующему правилу. Только в исключительных случаях обращался на «вы», как бы подчеркивая, что вынужден стать на ногу официальности во избежание недоразумений.

      – Ищу значение логарифма синус… нет, косинус…

      – Очень интересно ищете. Может быть, вы и нам объясните?

      – Я, Михаил Степанович, потом…

      Ведь кто как: одни сразу объясняют и решают, другие – сначала перепишут все и тогда… Навязывать ей чужие приемы никто не волен, даже учитель.

      Михаил Степанович в недоумении покачал головой, вопросительно взглянул на притихший класс: ну, друзья, если вы так будете заниматься в последний год…

      – Садитесь на место, Курганова, – не выдержал математик. – Вы даже списывать разучились.

      8.

      В детстве Нонна Ларионова больше всего любила играть в школу. Она собирала своих сверстников, усаживала их за «парты» и, вышагивая на носках – вон какие у нее высокие каблуки, как у настоящей учительницы, – диктовала:

      – Де-ти учатся в школе. Написали? Кошка ро-ди-ла котят.

      – Дети, внимание! – вдруг требовала она среди полной тишины и стучала карандашом по столу.

      Потом ученики, сдав ей тетради, шли на перемену. Она исправляла ошибки