Птица-тройка. Дмитрий Вощинин

пеплом, гарью и дымом. Малыш часто видел в кино, как подобными патронами заряжали пушки во время боя, и порой ему казалось, что эта гильза только что отлетела от выстрелившего орудия.

      Паша появился на свет в конце того самого года, когда война закончилась, и это обстоятельство успокаивало и радовало его. Он знал, что погибло много людей, и было в этом что-то напряженное, непонятное и таинственно страшное.

      9

      В самом конце лета, когда были на даче, Папа вечером привез печальное сообщение, что неожиданно от сердечного приступа умер дедушка Петр Александрович. Перед похоронами поехали на день в московскую квартиру. Для Паши это была первая смерть близкого человека. Когда мама наливала суп в пиалы, которые стали чем-то дорогим, необходимым атрибутом семейного обеда, у Паши вдруг пропал аппетит, и он думал и жалел о том, что дедушка больше никогда не придет. Он слышал из рассказов родителей, что, когда дедушка попал в больницу с инфарктом, врачи его заставляли лежать, а он не слушал их и продолжал ходить. На следующий день на рассвете он умер.

      «Думал, наверное, как идти в свое… паломничество…», – размышлял Паша.

      После обеда поехали на Пятницкое кладбище. В церковном храме, где отпевали дедушку, Паша был впервые. Поразило его необычная тишина, строгое внутреннее затемненное убранство и множество впечатляюще сильных ликов образов, взгляды которых очень волновали малыша. Священник монотонно говорил какие-то слова и в них он вдруг почувствовал едва заметную мелодию покоя. Кто-то из родственников негромко проговорил, что над телом дедушки читали молитвы всю ночь в небольшой часовне недалеко от церковного собора, и что он был глубоко верующим человеком.

      По сути совершаемого обряда и обстановки Паша опять независимо от своих мыслей проникался в глубину дедушкиных слов.

      «Не успел пойти… со своими благочестивыми странниками, – думал малыш, слушая в соборе необычные звуки, которые источали непонятное для него наваждение тайны. – Все-таки, почему он хотел быть с ними? Может, потому что они самые… честные…»

      В гробу дедушка был совсем не похож на себя. Заостренный нос, сжатые губы и закрытые глаза, которые при жизни выражали самое главное в нем. Паша даже немного испугался строгости и необычности этого выражения лица. Была в нем отсутствующая в жизни уверенность и одновременно какая-то неведомая сила.

      Все родственники, особенно братья и сестры папы, были очень печальны. Папа искренне крестился, это тоже поразило малыша. Он никогда не видел папу в такой скорби и таким беззащитным и отрешенным от всего, когда шел за гробом.

      На месте захоронения Паша за спинами родственников увидел глубокую могилу, куда опускали гроб. Он опять похолодел от мысли, что дедушка никогда не вернется из этой темноты и холодной земли. Рядом была надгробная плита с надписью о смерти сына дедушки, дяди Мити. Паша никогда не видел его. Знал только из воспоминаний своих родственников, что он был приятной внешности и близнецом дяди Коли, от рождения страдал