«Я сам свою жизнь сотворю» Инженер. Функционер. Геннадий Вениаминович Кумохин

стоящие на площадке штатные радиолокационные станции даже еще не были подключены, к нам пожаловало высокое начальство. В обычной жизни генерала и с одной звездочкой на полигоне было не встретить, а тут к нам пожаловал командир сразу с двумя звездами. Все наши военные ужасно засуетились, чуть в обморок не попадали, все, но только не наш главный конструктор Яков Ефимович. Он был что называется ветеран РТВ. Сдавал на здешнем полигоне предыдущую систему, еще на лампах, и прекрасно знал, как следует вести себя с высоким начальством.

      – Имитатор работает? – шепотом спросил он у меня.

      Я подтвердил. Тогда он мигом усадил расчет, состоящий из солдат, на рабочие места за дисплеями, начал отдавать указания, так, как если бы система работала по реальным целям.

      Никто из высоких начальников и не заподозрил, что это всего лишь имитация реальной работы, а если кто и заподозрил, то абсолютно всех устроила обстановка высокой боевой готовности, царившая на нашем прицепе, и четкий рапорт нашего главного конструктора.

      Командировка

      А за окном кончался август,

      Но ты был этому не рад.

      И чтобы лето продолжалось,

      Уехал ты за Волгоград.

      Там небо пышет синим светом,

      А горизонт белесо слеп,

      И, сожжена в начале лета,

      Лежит в стерне короткой степь.

      Там на закате мглисто, странно

      И мачт сухие костяки,

      Как строй былинных великанов,

      Идущих в поисках реки.

      Но ты скучаешь по ненастью,

      По суете семейных дел.

      И вот, не чуя ног от счастья,

      В Москву и в осень улетел.

      «Пушкин»

      Однажды на автобусной остановке в Капустином Яре я столкнулся со своим знакомым по студенческому общежитию, с которым мы учились в соседних группах. Звали его Саней, а мы называли «Пушкиным» за длинный висловатый нос и курчавые волосы, правда, совсем светлые. Саня женился на своей однокурснице, которая оказалась дочерью начальника одного из полигонов.

      Так Пушкин стал кадровым военным. Он пригласил меня в ближайшее воскресенье на рыбалку на Ахтубу, добавив, что поблизости в палатках уже несколько дней живут семьями военные из городка, и его жена будет рада меня видеть. Мне выписали увольнительную до двадцати двух воскресенья, и я благополучно встретился с Пушкиным после обеда в субботу. Он взял у меня двадцать рублей – почти все, что оставалось у меня на питание до конца командировки и, пообещав вернуть, исчез на долгих три часа.

      А я остался сидеть на лавочке перед типовым домом военного городка. Было почти жарко, несмотря на последние числа августа. В воздухе кружились желтые листья и бесшумно ложились на теплый асфальт.

      Рядом со мной на лавочке примостилась смешная девчонка лет пяти, которая, забавно пришепетывая, поведала мне прямо-таки душещипательную историю о пропавшей кукле.

      Мне было легко и как-то по-особому бездумно в этот день.

      Я достал карандаш и сложенные вчетверо листки, как я всегда делал еще со времени