На отшибе. Татьяна Эдельвейс

отношение к нему: «Одна мол работать не хочет и в доме ничего не делает, только харю давит целыми днями, как кабачок на грядке», – это относилось к Эгине. «Давить харю» означало «Крепко долго спать».

      – А ты варишь, как поросёнку и не стираешь ему, – сказала тётя про мамку Эгины, но нисколько не удивила обеих, – Он тебя даже по имени не называл в последнее время, всё «Эта», да «Эта»».

      Мама начала доказывать, что его слова – неправда, хотя это совершенно не требовалось. Эгина хотела бы прервать её, но считала перебивать некрасивым. Послушав немного её с тётей, она удалилась в дом. Через некоторое время к ней, на второй этаж, поднялась её мамка. Дочка сидела с книгой: «Так что, не станем домой возвращаться?» – надеялась она.

      – Не станем, – твёрдо решила-таки мама, чем очень порадовала Эгину. Для них обеих вырисовывалась хорошая перспектива: накопить денег, обшить на них дом и переехать в него. Работы в селе было немного, зато тётя знала всех и каждого, и могла помочь с трудоустройством.

      Имелся даже более удобный вариант: двоюродный занимался своим, хоть и неофициальным, но бизнесом и Эгина вполне могла стать его работницей, а со временем и сама начать изготовлять что-нибудь на продажу. Пока же можно было отдохнуть пару месяцев, реабилитироваться и отложить часть мамкиной пенсии. На этой оптимистичной ноте Эгина снова сделала паузу в своём повествовании.

      Глава 6 – Неосуществившийся план

      На стройку пришла продуктовая машина. Все, главным образом, покупали хлеб и копчёную колбасу. Крупа никого не интересовала, варить кашу здесь никто не собирался. Локлир тоже купил хлеба с колбасой. Эгина ограничилась половинкой пакета зернового печенья, дешёвого и вкусного, больше хранить было негде. Только Орлин ничего не купил и даже не приблизился к автолавке.

      Позже Локлир предложил Эгине пройтись до моря и пополоскать вещи.

      – Вода ещё холодная. Руки замёрзнут, и температура повыситься может, – отказалась та, поостерегшись. Лок не стал настаивать: «Может, тогда просто прогуляемся? Вижу, ты устала от неприятных разговоров».

      – Можем, конечно, и прогуляться, только о чём ещё говорить? – рассказчица поднялась на ноги. Лок тоже: «Ну, тем много».

      – Что-то мне ничто не интересно стало после болезни, – Эгина посмотрела на полуостров, – Остальные рыбаки ушли?

      – Ушли, – видел танкист пешеходов с удочками, – Без улова. Думаю, нам не стоит сегодня ходить в карьер.

      – Я тоже так думаю.

      – Прогуляемся вдоль воды?

      – Пошли, – безынтересно согласилась Эгина. До воды они дошли молча, от неё тянуло прохладой. Локлиру стало неловко молчать, но он не находил, что сказать: «Надо на что-то отвлечённое переключиться, лёгкое».

      – Необязательно, – не пыталась найти предмет для разговора Эгина, – Я и молча погулять люблю.

      Лок охотно согласился бы пройтись и молча, но только особо и гулять-то было негде. Он заметил на мосту Орлина и сказал об этом спутнице. Ту не интересовало, где слоняется копатель.

      – Никак,