Чёрная Гронья. Кассандра Тарасова

убили. Повесили.

      Эгиль взмахнул головой, и из-под плаща вылетела петля висельника. Ветер подхватил её длинный конец и стал играться с ним как кошка с прутиком.

      – О Боже! – вырвалось у Ксавье. – Мне жаль! Мне так жаль! Кто? За что? Почему?

      Эгиль пожал плечами и снова хохотнул.

      – Просто так, от скуки. Люди любят убивать, чтобы почувствовать свою власть над другими. Но тётушка отомстила за меня и за тех, кто был до меня – не вздумай приводить к ней инквизиторов! Другие барды ей тоже благодарны. Убийцы мертвы, она пришла к ним ночью и выпустила нас. Было весело! Мы убили их во сне, так что, – Эгиль скорчил страшное лицо. – Я – мстительный дух зачарованной лиры и мне это нравится! Ведь я больше не умру во второй раз!

      – Мстить грешно… – прошептал Ксавье и сам не поверил своим словам. – Погоди, что значит «тётушка отомстила» и «выпустила нас»? Причём тут инквизиторы? Ты мёртв, ты дух, а значит… – у Ксавье перехватило дыхание, – …твоя тётушка – ведьма?

      В ответ Эгиль только рассмеялся. Его смех стал похож на птичий щебет.

      – Ты что? – спросил Ксавье, но из его рта раздалось глухое «Кррух».

      Ксавье посмотрел на свои руки – кожа стала скользкой, из-под неё полезли перья.

      – Господи! Хватит кошмаров! Да когда же это закончится? – пальцы разжались, он отпустил плащ и полетел вниз.

      Вновь раздалась незнакомая мелодия – но, в отличие от песни Эгиля, от неё веяло не надеждой, а обречённостью. Деревья Вен-Либре приближались, Ксавье закрыл глаза от ужаса – и упал на что-то мягкое. Переплетённые прутья смягчили удар, но Ксавье почувствовал, как резко лишился всех сил, а живот скрутило от голода. Юноша открыл глаза – он увидел, как над ним склоняется огромная чёрная ворона.

      – Ведьма! – промелькнуло у него в голове, прежде чем мысли смешались вновь.

* * *

      Чёрная Гронья расправив крылья, нервно перебирала когтями край своего гнезда. Трое птенцов мирно спали, укрывшись тёплым пухом, один, только что вернувшийся, нетерпеливо смотрел на неё. Пятый же бился в голодном припадке и слабо открывал рот.

      Гронья протянула червяка в клюве лежащему птенцу.

      «Возьми его, возьми. В тебе почти не осталось воли жить».

      Птенец отвернулся, не прекращая пищать.

      Большая ворона недовольно зацарапала кромку гнезда.

      «Ты сможешь выжить!»

      Тот злобно посмотрел в ответ.

      Ворона погладила его крылом, приблизила к себе, обняла.

      «Мальчик, пожалуйста».

      «Нет!»

      «Почему?»

      «Я лучше умру, чем приму помощь от ведьмы!»

      «Глупец! Ты уже умираешь!»

      «Оставьте меня! Я не буду!»

      «Что для тебя дороже – твоя жизнь или твои убеждения?»

      Птенец раскрыл глаза и посмотрел на ворону, склонившуюся над ним. В её недовольном взгляде он разглядел испуг.

      «Тётя так боялась опоздать! Она послала меня вперёд, чтобы я вытащил тебя из твоего кошмара!»

      «Эгиль, зачем…»

      «Ты ненамного старше меня! Почему ты решил, что тебе можно вот так умереть? Когда