Любовь по обмену. Разрешите влюбиться. Лена Сокол

оживает: он услышал знакомое слово – «черт». Кажется, до него доходит, что за милым перебрасыванием фразами кроется настоящая перепалка.

      – Да дай ты мне пацана приобщить к мужскому делу! – Папины брови сходятся на переносице.

      Мне уже совсем не по себе.

      Мама тоже не собирается сдаваться:

      – Сына уже приобщил! Хватит. Бежит теперь от тебя с твоими рыбалками, как от огня.

      – Пф! – Отец и здесь не теряется. – Степка наш в твою породу, в бабскую. А тут сразу видно – мужик. – Указывает в сторону Джастина. – Первый день в России, а уже по морде получил!

      – Папа… – Сглатываю я, растерянно втягивая голову в плечи.

      – А что? Будешь мне и дальше сказки рассказывать про скейт? Да его покатушки бы в двадцати метрах от дома закончились, до магазина по нашим дорогам не доехал бы.

      – Миша… – Мама обмахивается салфеткой и виновато улыбается, косясь на американца. – Ты чего такое говоришь?

      – В чем дело? – Аккуратно интересуется Джастин.

      – Папа собирается взять тебя на рыбалку… – поясняю.

      – Оу, круто. – Он мотает головой. – Мой папа только в офисе сидит. Да иногда в гольф играет. Рыбалка интереснее.

      – Видишь? – Улыбается отец. – Он рад. Молодец, сынок. Тебе у нас понравится. Мы с тобой еще на охоту съездим – вот это точно самое мужское занятие, которое только бывает. – Мечет в мою сторону хитрый взгляд. – Давай, зайка, переводи.

      – И на охоту… – добавляю я по-английски.

      Лицо Джастина оживляется.

      – Видел, как наш президент Путин на медведе скачет? – Папа гордо выпячивает грудь. – Вот, мы с тобой также будем.

      Мама отчаянно фейспалмит. Зарывается лицом в ладони и качает головой.

      – Охотник хренов, – теперь она смеется, – да у тебя ведь даже ружья нет!

      – Эх, Людка, – он смотрит на нее по-отечески снисходительно. – В охоте же не ружье важно, а состояние души.

      – Да. – Мама поджимает губы. – Толик твой сходил уже на охоту. Завалил лося, теперь до конца жизни будет штраф выплачивать.

      Отец надувается, как мяч для фитнеса.

      – Это не он. Это мы все завалили. Коллективно. Просто он мужик – взял на себя всю ответственность, иначе бы мы как организованная браконьерская группировка пошли под суд.

      – Мужик, мужик… тьфуй. – Злится мама, возвращаясь к ужину.

      – Заблажила… – Закатывает глаза папа.

      Я сгораю от стыда. Прямо чувствую, как на мне сейчас вспыхнет платье.

      – А на футбол он меня не хочет с собой взять? – Интересуется Джастин, как будто ни в чем не бывало.

      – Что? Что он сказал? – Оживляется отец.

      – На футбол с тобой просится. – Вздыхаю я.

      Лицо папы сияет, как у кота, который только что налакался сметаны.

      – С удовольствием! Сыно-о-ок, как раз сезон начинается!

      – Знаем мы ваш футбол… пиво, семечки… – начинает мама и, видя угрожающий папин взгляд, тут же прикусывает язык.

      – Вообще-то, они любят друг друга, – говорю я, опуская взгляд в тарелку. – Вроде…

      Джастин