Право на меч. А. Л. Легат

солнца и совершенно не утомлял своей болтовней.

      Я и не заметил, как стал чем-то гораздо хуже.

Полдень, ристалище Крига

      – Два к одному! – кричал смотритель боя. Я чуть не оглох, сидя возле помоста. Вот тебе и «лучшие кресла» в ложе.

      Справа то и дело подпрыгивала от нетерпения какая-то грузная воснийка. Рут бы оценил.

      – Лупани его, кобелина, ну же! Мерин! Вот мерин проклятый! – то и дело исторгала она со страстью.

      Этот шум был меньшей из моих проблем.

      По кругу ристалища носилась точная копия Варда. Если бы этот валун когда-нибудь носил доспех, разумеется. Смотритель боя добавлял жару:

      – А я напомню, что Беляк – частый гость турниров Воснии. Не только в Криге…

      Даже через вопли смотрителя я разбирал низкое рычание, стоило только противнику Беляка увернуться или отбить выпад. Такими легкими можно раздувать огонь в кузнях.

      Я собрал пальцы в замок и согнулся в спине. Подмечал каждое движение, искал ошибки, слабые места.

      Беляк гонял противника. Тому, похоже, ничего и не оставалось, кроме как бесконечно отступать. Все медленнее и медленнее. Совершенно случайно они разменялись в начале боя – один к одному. С тех пор Амил не мог держать щит. Он прижимал раненую руку к груди. И отступал, отступал.

      Как бы мне ни хотелось желать Амилу победы, сама Мать двойного солнца не смогла бы ему помочь. Беляк за первую минуту боя получил все преимущества.

      И, к моему сожалению, за Беляка не платили: я видел, что оба бились без поддавков. Умом мой будущий соперник не блистал. Техника боя – типичный воснийский набор. Схвати большой дрын, весь взмокни, промахнись девять раз из десяти. Десятым зашиби насмерть.

      Только Беляк, похоже, совершенно не взмок.

      Я содрал кусочек кожи с кулака.

      «В какой бы луже ты ни плескался, всегда найдется рыба крупней», – говорил Саманья и показал один из немногих шрамов.

      «Что делать тогда?» – спрашивал я, задрав нос.

      Сейчас, глядя на Беляка и его удары, я и без Саманьи знал ответ. Сложность заключалась в том, что сбежать мне не позволил бы другой громила.

      Все недостатки, что водились у крупных бойцов материка, обошли эту гору мышц стороной. Гвардеец из Эритании – высокий и ловкий копейщик – пропустил удар. Что-то хрустнуло. Я поморщился.

      – Три к одному! Победа Долов!

      Кричали не только трибуны. Противник Беляка так и не поднялся, извиваясь на песке. Под его пальцами, на бежевых штанах с подвязками, расплывалось темное пятно.

      Я вздохнул.

      Нет никаких надежд, что Беляк продует толстозадому ставленнику Восходов. Какой бы дорогой ни была кираса с тремя солнцами.

      Я проводил победителя взглядом и думал: «Мы сойдемся. В этом сомнений нет».

      Выбравшись под дневной свет Крига, я спрятал руки за спину. Смотрел на редкие пятна облаков в небе. И долго думал, стоит ли корона переломанных ног.

      Вард имел привычку портить и без того паршивый момент.

      – Я принес вам хорошие вести, молодой господин.

      Я хотел огрызнуться, заметить,