Право на меч. А. Л. Легат

отец тебя вздернет! – крикнула Сьюзан нам вслед. – Слышишь? А?!

      Я не оборачивался, привыкший к местному хамству.

      Уже через пять домов Рут заупирался:

      – Вот сучка. Эт-то вообще кто? В-вы знакомы? Я пдумал…

      Думать, того более в пьяном виде, – явно не конек воснийцев.

      – Понятия не имею, шагай прямо. Еще немного.

      – Н-ну я и перебрал, во даю. Миленькое дело. – Рут выглядел абсолютно ошеломленным. Будто бы не надирался раз в месяц как черт. – Ты простишь? Меня? Сты-доба какая. Хорошие друзья, говор-рю же… они как враги!

      – Не отвлекайся.

      Мы прошли еще три дома.

      – Нет, вот же сука! – вспылил Рут, обернувшись. – Как она псмела т-тебе такое сказать? Давай-ка вернемсь и все ей…

      Его ноги перестали шевелиться. Нет, так мы никуда не дойдем и до утра. Я попытался его успокоить:

      – Я не в обиде.

      – Зато как я-а-а обижен! За тебя! – Он снял руку с плеча, пошатнулся и постучал по сердцу. – О-ой, не ценят себя люди, не… Золотой ты челов-ик-ечище, Лэйн.

      – Мг-м.

      – Я запомнил. Ее! Кожа да кости, раз-зве же это баба? От и злая как собака. – Рут пошатнулся. Я поставил руку. Терпел, как и всегда – не хуже столба для висельников. – Т-ты мне одно обещай, вот прям щас…

      – Ты после этого пойдешь в «Сухопутку»?

      Рут стал мазать лоб, будто и правда уважал Мать двойного солнца.

      – Клянусь м-матушкой, какую захочешь…

      Я кивнул. Оглянулся в сторону прохожих. Над нами не смеялись: в Воснии быть трезвым к вечеру хуже смерти.

      – О-обещай, что накажем эту козу. Как-нибудь. Пр-роучим. Чего она х-худая такая?..

      – Обещаю, – я усмехнулся.

      Память у Рута избирательная, бояться нечего. Это и хорошо, и временами паршиво: иногда он забывал, что я держу свое слово.

      – Т-точно?

      – Я даже придумал как, – заверил я Рута. В его глазах загорелся азарт. – Но расскажу только в «Сухопутке».

      Рут просиял и зашевелил ногами. Он и не догадывался, что после того, как я скину его бренное тело, Сьюзан сама придет в гости. Придет наказывать меня.

      Руки затекли под поясницей. Прохлада сквозняка касалась ног. Я не жаловался: меня грели женские бедра. В комнате отчетливо кружил запах левкоя и пота.

      – Он тебя точно вздернет, только… – выдохнула Сьюз, зажмурившись, – попробуй за… икнуться!

      Я промычал что-то в ее ладонь. Неразумное, честное. Лишь потому, что меня не слышали.

      – Молчи. В Воснии мужчины кричат в одном случае…

      Она облизала губы, подалась бедрами вперед и вверх. Один раз, другой. Я и забыл, о чем мы говорили. Пока меня не обхватили ладонями за голову. Сьюз наклонилась и сказала чуть тише:

      – От боли!

      И упала мне на грудь, тяжело дыша. Я терпеливо ждал, пока она продолжит.

      Ненасытная воснийка довела себя уже в пятый раз. А теперь еле-еле шевелилась. Чтобы помучить меня.

      – А может, мне… больно, – соврал я.

      Сьюз остановилась. Хмыкнула, слезла с меня, будто с мертвой кобылы.

      – Эй, –