Дорога правды. Ксения Росси

заехать и поинтересоваться, почему девчонка несла ему в трубку ересь и почему я звоню, когда мне вздумается. Видимо, после этих слов Джон убедился, что я и вправду не накликала беду на его голову, а лишь «доставала» его прихвостня, поэтому… Более не запирал меня.

      Тщательно промыв весь мех и прополоскав его, я начала свежевать тушу.

      Спустя примерно двадцать минут все было готово, а я уверенным шагом направилась обратно – торопилась отдать все Джону.

      За столом его не оказалось. Развернувшись и пройдя за дом, я увидела привязанную к более новому настилу лодку, в которой уже стояло несколько белых пакетов. Раньше я никогда ее не видела, обычно «покупатели» приезжали на моторках таких же старых, как и сами хозяева. Но мужчина, который стоял рядом с Джоном, выглядел не так, как прочие. Конечно, и молодым его назвать было нельзя, но фору этим старикам он мог дать. Мужчина был среднего с виду возраста, высокий и темноволосый. Лицо было невозможно четко разглядеть с дальнего расстояния, но я сразу же заприметила на нем довольно хорошую одежду, которая выделялась на фоне обносков Джона. Между прочим, даже тот сегодня был какой-то не такой. Несколько минут я старалась понять, что же не так, в голове мелькнули его обычные образы и вид со стороны… Он смеялся. Что-что, а его смех я слышала лишь, когда он находился в полупьяном состоянии. А сейчас, я видела будто бы «настоящего» Джона.

      Стараясь не наткнуться на стоящие инструменты, я развернулась и пошла в дом, стараясь выкинуть из головы только что увиденное.

      Глава 4

      Белая земля. Колючие снежинки, падающие с неба, таяли холодными каплями, оставляя на лице прохладу. Облачко пара из приоткрытых губ вырывалось легким облаком, словно птица, которая только и ждала, чтобы оказаться на свободе. Шаги тяжелые, безжалостно утопали в сугробах, оставляя позади темные углубления.

      Что-то я совсем подзабыла что я здесь делаю… Одета в теплые вещи, за плечами рюкзак, правое оттягивается от дополнительного веса, который уже давно мне привычен – ружье, не раз выручавшее меня зимой. Вроде бы все как всегда, эта часть леса мне смутно знакома. Дедушка несколько раз водил меня этой дорогой, я помню сломанное дерево, которое лежит выкорчеванными корнями вверх, и несколько тонких елей, которые, словно три худеньких девушки, следят за каждой заблудшей душой.

      Поправив меховой капюшон, прислушалась к нагнетающей тишине. Такое безмолвие напрягало. Но еще больше напрягало то, что эта тишина наступает лишь в случае опасности. Какой-то хищник находился рядом, нужно было быть начеку и держать ружье наготове.

      Стоило мне опустить взгляд, как белизна снега сменилась на ярко алый, с неровными, хаотично разбрызганными каплями,, словно неуклюжий художник потерял равновесие и уронил краски прямо на землю.

      – «Что за…» – я слышала, как произнесла это, но чувствовала, что рот оставался неподвижен. Рука дернулась к горлу, пальцы коснулись кожи… Стараясь выдавить из себя хоть слово, я