Градус любви. Кэнди Стайнер

точь-в-точь походила на мамину, сходство было необыкновенным. Они с Майклом внешностью пошли в маму: золотисто-карие глаза, смуглая кожа, худощавая и подтянутая фигура и широченная улыбка. Я же больше походил на отца: крепкий, с загорелой кожей с красноватым оттенком, который он объяснял тем, что в наших жилах течет кровь коренных американцев; яркие голубые глаза, на солнце становившиеся почти серебристыми. Мама говорила, что порой, смотря на меня, она видела отца в юном возрасте, когда они впервые познакомились.

      Я всегда гордился этим сходством.

      Джордан, который за столом молчал больше остальных, вообще не был на нас похож. Кожа у него была светло-коричневой, волосы черные и коротко подстриженные. Он был самым высоким и крупным и всегда выделялся на семейных снимках.

      И все-таки он был нашим братом.

      – Мы с Бейли едем на выходные в Нэшвилл, – заявил Майки, и, судя по округлившимся маминым глазам, она впервые услышала об их планах.

      – Что?

      Набив рот пюре, он кивнул и заговорил:

      – Ее компания звукозаписи устраивает прогон в одном из баров на Бродвее[7]. Она впервые выступит в Нэшвилле в составе их команды.

      – Мне казалось, она еще не подписала ни с кем контракт? – спросил Джордан, заговорив впервые с тех пор, как мы сели ужинать.

      – Не подписала.

      – А когда подпишет? – нахмурившись, спросила мама.

      Майки стих, гоняя по тарелке фасоль, а потом наколол несколько штук на вилку и пожал плечами.

      – Не знаю. Наверное, тогда и обсудим, куда переедем, чем потом займемся.

      Над столом повисло неловкое молчание. Мы знали, что настанет день, когда Майкл съедет, но все волновались из-за уверенности брата в будущем с Бейли, хотя вслух этими опасениями не делились.

      А еще мы сомневались, что она испытывает ту же уверенность.

      Казалось, Бейли его любила, дорожила их связью, как дорожил и Майки, и все мы знали, что его желания схожи с моими: он тоже хотел таких же отношений, что были у родителей. Они познакомились в старших классах, и я знал, что Майки чувствовал, будто Бейли идеально ему подходит, потому что тоже со школьных времен была его возлюбленной.

      Но все, кто ее знал, понимали, что ее первой любовью была музыка. И мы толком не представляли, как это отразится на Майки.

      – Ладно, – выдавив улыбку, наконец произнесла мама. – Будьте осторожнее. И не попадайте в неприятности.

      Мы в ответ фыркнули, потому что фамилия Беккер означала, что неприятностей долго ждать не придется.

      После ужина мы с Логаном помогли маме убрать со стола, что было любимым занятием брата, а Джордан вместе с Майки отнесли его вещи в машину. Я вышел на старое деревянное крыльцо и увидел, как отъезжает машина Майки, а солнце скрывается за холмами. Проводя рукой по перилам, я подошел к Джордану, скрестившему руки на груди, и открыл две банки пива, что принес с собой.

      – Старший брат, ты слишком волнуешься.

      Он хмыкнул, взяв протянутое пиво, и открыл крышку.

      – Малой

7

Главная улица в центре Нэшвилла, известная живыми выступлениями в стиле кантри.