Русские на Афоне. Очерк жизни и деятельности игумена священноархимандриата Макария (Сушкина). Алексей Афанасьевич Дмитриевский

скита, по случаю происходивших в нем беспорядков. Но о. Павел прожил в монастыре всего только восемь месяцев и скончался, оставив монастырю весьма почтенную сумму денег в 70 000 (около 7 тысяч рубл.) пиастров, которая дала возможность хотя несколько поправить расстроенные финансы монастыря. Оставшаяся братия из русских после кончины своего духовника, с благословенья о. игумена Герасима, обратилась к о. Арсению[59], знаменитому в ту пору подвижнику и опытнейшему духовнику всех русских, рассеянных еще по многочисленным калибам и келлиям Святой Горы, с просьбою, чтобы он перешел с своими учениками на постоянное житье в русский Пантелеимоновский монастырь и собрал бы около себя братию из русских. Старец Арсений отказался принять на себя непосильный уже для его преклонного возраста труд и предложил старцам обители, не без их желания, выбор свой остановить на его ученике о. Иоанникии, проживавшем тогда на келлии св. пророка Илии, близ Ставроникитского монастыря, с двумя своими учениками. О. Иоанникий сначала решительно отказывался, так как поселение его в Руссике было связано с необходимостью принять рукоположение в иеромонаха, чего он всегда страшился, но, убежденный своим старцем Арсением, перед авторитетом которого он благоговел, он, наконец, согласился, продал свою келлию, раздал свое имущество сиромахам русским и 20 октября 1840 года переселился со своими учениками в Пантелеимоновский монастырь. 18 числа ноября месяца о. Иоанникий (в схиме Иероним) был рукоположен Григорием, митрополитом Адрианопольским, в иеродиакона, а 21 того же месяца в иеромонаха и благословлен[60] быть духовником для русской братии[61].

      Какова же личность этого организатора русского Пантелеимоновского монастыря, дух и направление которого еще живы в монастыре и до наших дней, и этого могучего борца за русское дело на Святой Горе? Мы лично не были знакомы с о. Иеронимом, скончавшимся в 1885 году 14 ноября, а поэтому принуждены обрисовать его высоконравственный образ словами лиц, хорошо его знавших. Вот какой отзыв дает о нем ученик о. Иоанникия и даже сожитель его по Ильинской келье инок Парфений, служивший при нем некоторое время за повара и за пекаря, и за чтеца и за канонарха.

      Гравюра с видом Святой Афонской Горы и обителей на ней. Изднание Пантелеимоного монастыря 1843 г.

      «Отца же Иоанникия (Иеронима тож) рассмотрел, – пишет о. Парфений, – и нашел в нем великого и ученого мужа, во внешней и в духовной премудрости искусного и в Божественном и отеческом Писании много начитанного и сведущего. Хотя и аз много читал книг, но против его – как капля против моря: и по вся часы от него пользовался; что бы аз от него ни спросил, – скорый давал мне ответ. И весьма был кроток и снисходителен; мог все немощи наши нести так, что аз во всю жизнь мою такого кроткого и терпеливого не видал, и во всех добродетелях совершен был; не словом учил, но во всем делом показывал, и во всем образ был нам – и словом

59

«Живет во Св. Горе Афонской более двадцати лет в совершенном нестяжании, – говорили афонские монахи об о. Арсении иноку Парфению, – в глубочайшей пустыне, не имеющий никакого телесного утешения: пищу употребляет самую постную, не ест ни рыбы, ни сыру, ни масла, а спит весьма мало, разве один час в сутки, и то сидя. Любовь же имеет неограниченную, и столько милостив, что часто и книги свои отдает на какую кому нужную потребу. Он нас и держит во Святой Горе Афонской, а ежели бы не он, то от таких великих скорбей половина бы ушли паки в Россию, но он никому не дает благословения; а кто что без благословения его сделает или куда пойдет, то все страдают и пропадают» (Сказание о странствии. Ч. II. С. 119–120).

60

По обычаю Восточной Церкви, в духовники назначаются лишь искусные в духовной жизни старцы иеромонахи и над ними епископ прочитывает особенную на сей случай имеющуюся в Архиратиконе молитву, которую избираемый выслушивает, стоя на коленах.

61

Много данных о личности о. Иеронима сообщает инок Парфений в своем «Сказании о путешествии» (Ч. II. С. 168–173; ч. I V. С. 264–270; и др.). Этими сведениями и во многих местах буквально воспользовался А. Ковалевский для своей брошюры «Иеросхимонах Иероним, духовник русского на Афонской Горе Пантелеимонова монастыря» (М., 1887).