На грани времен. Ирина Юльевна Енц

на нашу крепостицу, подлец эдакий!

      Баба Феша только головой покачала.

      – Ой, девонька… Здесь, кроме нашей-то деревни никакого Скита я и не припомню. И даже дед мой о таком не слыхивал. Видать, из дальних времен тебя перекинуло. А речка… Так там одно название осталось, ровно воробью по колено.

      Девушка наморщила лоб, тоже о чем-то размышляя, а потом проговорила:

      – Матушка Феодосья, мне обратно надо. Там, в Скиту, остались одни отроки, да старики. Ежели Волчок не поспел вовремя – быть беде. – И повторила. – Обратно мне надобно…

      Баба Феша, будто извиняясь с сожалением проговорила:

      – Ох, дитятко… Не в моих силах это. Да, теперь думаю, и не в твоих. Видать, при твоем переходе, грань времен нарушилась. А еще и того хуже, осталась прореха, которую потребно заделать, иначе – быть беде. Только вот сил у меня не такое дело не достанет… Стара я уже стала. Да, думаю, и по молодости лет я на такое не была бы способна. А сейчас-то уж, и подавно.

      Варна растеряно посмотрела на старую женщину, и немного жалобно проговорила:

      – Так что же теперь… Мне здесь, в вашем времени навечно оставаться? А как же там наши-то? Их и защитить некому… Воинов-то у нас и вовсе не осталось… – Потом, упрямо сжав губы, она решительно проговорила: – Нет! Не могу я здесь остаться! Мне назад край, как надобно! – И добавила немного жалобно. – А может, если мы вместе постараемся, так чего и получится?

      Баба Феша тяжело вздохнула.

      – Не думаю, детынька… Ты прошла с кровью. А, поди, и сама знаешь, что бывает, когда грань кровью напоить, какая энергия пробуждается. Все миры сдвигаются, границы разламываются. И боюсь, теперь никто не в силах тебя отправить обратно, будь он хоть самый Патер7 Дий8.

      Варна упрямо сжала губы.

      – Не верю, что нет никаких путей обратно! Я должна сама посмотреть!

      И она кинулась натягивать свои сапожки с короткой голяшкой из тонко-выделанной кожи. Баба Феша только руками всплеснул:

      – Да ты что…! Мыслимое ли дело в такую-то стужу, да в эдакой обувке разгуливать. – Она кинулась к печке, достала сверху беленькие валенки, и протянула их девушке. – На-ка вот… Катанки обувай, да тулупчик, тулупчик-то надень.

      Гостья опять отвесила хозяйке низкий поклон.

      – Благодарствую, матушка Феодосья. – И, подпоясавшись ремнем, принялась засовывать за него небольшой боевой топорик.

      Глава 5

      Всю дорогу до дома Глеб не переставал думать о девушке, которую они нашли с бабулей. Интересно, кто она? Откуда? И как здесь оказалась? То, что девушка не из их привычного мира, было понятно. А все остальное – было загадкой, которая будоражила воображение. К тому, что его любимая бабуля была, мягко говоря, женщиной не обычной, он привык уже давно и воспринимал это, как данность. Но вот все напевы, легенды, сказы, которые он любил слушать по вечерам под завывание метелей и шум дождя, сидя у растопленной печи маленьким мальчиком, все это он воспринимал как некие фантазии, не имеющие ничего общего с реальной, настоящей жизнью. И теперь, появление этой девушки несколько

7

Патер – это верховный хранитель мудрости, или Владыка, но не в современном понимании «владыка», как повелитель и прочее, нет, у славян «владычествует» – значит, владеет знанием.

8

Дий – верховный жрец, т.е. возглавляет Весь. У славян деление земли идёт по Весям – это духовно-административно-территориальные округа (у христиан это называется епархия). Отсюда и выражение «По городам и Весям»,