На грани времен. Ирина Юльевна Енц

спину дугой, зашипел, глядя на чащу. Девушка, опустив руки, звонко засмеялась и присела на корточки рядом с котом.

      – Почто боишься, дурашка… Волчок – свой брат, он тебя не тронет. Да и я тебя в обиду не дам, Хранитель границы…

      Кот сразу успокоился, и принялся тереться о ее колени. И тут, она, почувствовав присутствие другого человека, резко оглянулась. Увидев сидящую на крыльце бабу Фешу, быстро поднялась и сделала несколько стремительных, легких шагов по направлению к крыльцу, на котором та сидела. Не доходя два-три метра, остановилась. Мгновение внимательно рассматривала бабу Фешу, а потом, склонившись в низком поклоне до самой земли, с чувством проговорила:

      – Будь здрава, матушка-охранительница Грани! Да пребудут в твоем доме Мир и Хлеб, а Душа твоя всегда будет в покое и благости, а Дух твой силен и крепок помыслами чистыми. Слава твоему Роду!

      Баба Феша поднялась со ступенек и склонила голову, отвечая торжественно ритуальным приветствием ее Рода:

      – И тебе здравствовать, дитятко, и Роду твоему благоденствия! – Потом, уже бытовым тоном добавила:– Входи в дом, не ровен час, еще застудишься… – И повернулась, чтобы войти внутрь.

      Девушка, подобрав подол длинной рубашки, легко переступая, словно бы даже и не касаясь земли, взлетела на крыльцо вслед за ней. Фома успел проскочить между людских ног, и первым делом, запрыгнул на печь.

      В доме баба Феша сразу кинулась к комоду доставать теплые вещи: нижнюю рубаху, юбку, теплую кофту и вязаные из пуха носки с длинной голяшкой. Протянула все это девушке со словами:

      – Надень это, дитятко… Зябко-то в одной рубахе ходить. На улице зима, чай, не лето. А твою одежу я постирала, высушила и заштопала. Пускай полежит до времени.

      Девушка взяла в руки вещи и стала их внимательно разглядывать с легким выражением удивления на лице. Только увидев пуховые носки, радостно воскликнула:

      – Какие дивные копытца!! – И сразу принялась натягивать их на босые ноги. Все остальное отложила в сторону, с извиняющимся сожалением проговорив: – Спасибо, добрая Хранительница, но мне лучше мою одёжку, привычней так-то.

      Баба Феша кивнула головой и достала с печи высохшую одежду девушки. Та, прихватив свои вещички скрылась в спальне. А хозяйка, громко крикнув ей вслед: «Я скоро», побежала доить своюМанюню, которая уже во всю силу своих козьих легких мекала в сарае, требуя к себе внимания и заботы. Вернувшись с подойником в дом, баба Феша застала гостью у плиты. Волосы уже были заплетены в тугую косу, белая льняная рубаха, аккуратно заштопанная бабой Фешей, заправлена в темно-коричневые штаны из мягкой кожи. Девушка деловито хлопотала у плиты, готовя еду. Пахло изумительно. Оглянувшись на вошедшую хозяйку, она быстро метнулась к столу и поставила миску с оладьями, немного смущенно улыбаясь. Поклонилась в пояс и проговорила:

      – Прости добрая хозяюшка, что без твоего позволения кухарить взялась…

      Женщина улыбнулась, тепло проговорив:

      – Управляйся,