Завтра ехать далеко. Александр Анфилов

глиняный сосуд. Простился и смело швырнул в кусты.

      ***

      Дрягва, первый ориентир путешествия, лежала всего в восьмидесяти верстах на юг от Бересты. Ямская дорога с колеей от повозок шла окольно, через полузаброшенную деревню Муравую. Она была длиннее, а трактиров и патрулей на ней, один бес, не было, так что для одиноких путников она выходила даже опаснее: не ровен час, на того же Якима нарвешься. Потому герои взяли прямой, малохоженный путь через место под названием Копань. В Копань предполагалось дойти под самый закат, в крайнем случае, в ночь. Покинутые жилища землекопов обещали не самый безопасный, но уж точно бесплатный ночлег.

      Копань представляла собой огромное, вручную вырытое русло реки, в которое планировалось переправить другую, пролегающую неподалеку реку из веера Медвежьих притоков. Израсходовав центнер серебра и десятки тысяч рабочих часов, местный боярин не довел до завершения смелую инициативу. Результатом остался гигантский, так и не затопленный ров протяженностью в несколько верст.

      Левша расцвел, когда узнал, что Рэй с подругой направляются в Сяв. Там жил его близкий друг, местный почтальон, в доме которого он мог бы остаться на длительный срок. Имея точку назначения, он, взгромоздив на спину увесистый короб-рюкзак, смело вышагивал впереди и даже набрал некоторый отрыв от героев.

      – Полагаю, сударыня, ожидать пояснения причин твоего поступка бессмысленно? – негромко спросил Рэй.

      Сольвейг шагала, глядя себе под ноги и теребя рукав робы.

      – Странно, – сказала она задумчиво. – Ты считал, что его следовало оставить?

      – Сдался он нам? Это он сейчас бодро идет, думаешь, надолго старика хватит?

      – Но его кто-то преследует.

      – Кто-то воображаемый.

      – Он так не считает. Он думает, что может умереть.

      – Воображает, что может умереть, – настаивал Рэй.

      – Разве это делает угрозу менее страшной? Знаешь, – выдохнула она, – вот и получается, что это всё правда. Негодные слухи, что ходят о героях.

      Рэй нахмурился, склонив голову. Что та имеет в виду?

      – Ну как же? Могу поклясться, я только что видела, как несчастный умолял героя о помощи. О ничтожной в своей сути услуге – пройти вместе несколько десятков верст. Но герою, представь себе, не было дела до страдальца, он попросту отмахнулся. И лишь скромная его подручная проявила толику доброты по отношению к нуждающемуся.

      – Скромная – уж точно, – не удержался Рэй.

      – Но разве не долг героя помогать людям? – спросила она с прищуром.

      Герой покачал головой в знак несогласия, впрочем, уже менее уверенно.

      – Ты искажаешь. Ты не видела, сколько он пьет. Дай бог, у него половина мозга осталась после того спирта, что прошел через тело.

      – Зато ты, оказывается, одним глазом горазд определить, стоит ли человек доверия.

      – Дело не в доверии.

      – Герой, что столь отчаянно призывает меня блюсти слепую человеческую мораль! Как же тебе удается, лучник из далекой страны? Безошибочно судить,