Потомокъ. Князь мертвецов. Кирилл Кащеев

откуда я знаю, где вы живете?

      – Вы знаете Ингвара Штольца, – равнодушно ответил Митя. Вот уж сложно догадаться!

      – Точно! – Реалист снова заулыбался. – Он о вас часто говорит.

      Раньше Митя бы не сомневался – ничего хорошего Ингвар о нем сказать не мог, но теперь их отношения из откровенно враждебных превратились в… странные. Ингвар перестал на него фырчать, как позабытый на печке чайник, а иногда Митя ловил на себе его задумчивый и словно чего-то ожидающий взгляд. Самому Мите по-прежнему было все равно: есть младший Штольц, нет его… если бы не автоматон! Точнее, автоматоны, его и Зиночки Шабельской. Изувеченные в ходе расследования паровые кони застыли в стойлах старой конюшни… и ждали. Невесть чего. Ингвар ничего с ними не делал. Митя ни о чем не просил. Зиночка не появлялась. И если сразу после набега их общее бездействие можно было списать на царящий в городе беспорядок, то теперь, когда все последствия устранены, надо что-то решать.

      – Это ведь вы дрались с варягами возле женской гимназии? – Реалист покосился на Митю с любопытством.

      – Я помогал княжичу Урусову, – сдержанно ответил Митя.

      – Который истребил команду целого драккара? – скрипучим от сарказма голосом сказал Гирш. – Урусов – Симарглыч, будь дело в лесу, я бы, может, еще и поверил! Но нам рассказывали о возможностях Кровной Знати, а я, к вашему сведению, неплохо учусь, хоть ваш государь и считает, что не имею на это права.

      – Он и ваш государь, – настороженно ответил Митя.

      – Мой государь не сказал бы, что я от рождения не заслуживаю быть чем-то большим, чем сапожник! Как бы ни старался! – с горечью ответил Гирш.

      – Знаете, что? – примирительным тоном вмешался реалист. – А давайте вы придете к нам завтра на собрание молодежного кружка? Вы хоть из самых реакционных слоев общества, а на Лаппо-Данилевского совсем не похожи! Ну и девушек защищали… Будет здорово с вами поспорить!

      – О чем? – вырвалось у ошеломленного Мити.

      – Обо всем! – решительно объявил будущую программу реалист, когда они свернули на Тюремную площадь. – Приходите часам к шести, – пригласил реалист, останавливаясь у ворот Митиного особняка.

      – Куда? – вздернул бровь Митя.

      – Тьфу, я ж так и не представился! – нимало не смутившись, рассмеялся реалист. – Я – Христо Тодоров, у моего отца мелочная лавочка на Полицейской. Так и называется – «Тодорова лавка». А квартира – над ней. Приходите, – и протянул руку для пожатия.

      «А вот и мелкий лавочник». Митя на мгновение замер, глядя на эту руку… Но светский человек или не допустит, чтобы лавочник лез к нему с рукопожатиями, как равный, или если уж случилось такое, выйдет из ситуации с честью.

      Митя протянутую руку пожал! Перевел взгляд на Гирша…

      – Да ладно… не буду вас мучить, – криво усмехнулся тот. – Ингвару поклон передавайте. – И коротко поклонился. Получается, вовсе не Мите, а для