«Доверяй, но проверяй!» Уроки русского для Рейгана. Мои воспоминания. Сюзанна Масси

визовая политика, которую проводили Советы, действительно позволила достичь тех целей, ради которых она задумывалась, и способствовала формированию американских представлений о Советском Союзе, основанных на недостатке знаний о жизни в стране и о самих советских людях. Побочным следствием такой политики стала самоцензура, охватившая американские средства массовой информации, а также университетские и академические круги. Профессора наших университетов, чья карьера определялась принципом «публикуйся или умри» и которым было совершенно необходимо приезжать в СССР с исследовательскими целями, были просто обязаны учитывать в своих исследованиях то, что допускалось и разрешалось в СССР. Результатом было ограничение информированности. Стало почти невозможно защитить магистерскую или докторскую диссертацию на тему, связанную с дореволюционной Россией, потому что профессоров, которые бы занимались этим, не осталось1. Именно поэтому постепенно в данной сфере стал доминировать предмет под названием «кремленология», а все, что связано с дореволюционной Россией, игнорировалось и отодвигалось далеко в сторону, превратившись в самое лучшее оружие Советского Союза против тех, кто мог вознамериться изменить окаменевшее статус-кво. Профессора и студенты из числа кремленологов получали должности и работу в бюрократических рядах и привносили в умы чиновников свои собственные модели и представления. В результате в Вашингтоне царили мозговые центры и эксперты-кремленологи, похоже, все до одного убежденные в том, что «Россия» (а не советский режим) по самой своей природе несет в себе угрозу и стремится к экспансии. А те немногие ученые из Гуверовского института, такие как Роберт Конквест, кто думал и писал иначе, считались «ретроградами». Свидетельства об обратном русских эмигрантов, даже таких заметных фигур, как Джордж Баланчин, Игорь Стравинский и Игорь Сикорский, не принимались во внимание, словно они доносились из иной эпохи, пусть и славной, но давно ушедшей.

      Фундаментом внешней политики президента Ричарда Никсона в отношении Советского Союза стала dйtente (разрядка или ослабление напряженности), сформулированная в 1971 году Генри Киссинджером, его советником по вопросам национальной безопасности. Разрядка основывалась на немецком принципе realpolitik, который в Соединенных Штатах часто трактуют как «политику с позиции силы», и была стратегией, опиравшейся в первую очередь на практические и материальные факторы, а не на идеологические, морализаторские или этические предпосылки. Применительно к Советскому Союзу такая политика означала сочетание расширения торговли Востока и Запада с некоторыми другими приманками (наиболее важное значение имели обширные ежегодные поставки с Запада зерна, позволявшие затушевать крах колхозного сельского хозяйства). Было заключено несколько договоров по вооружениям, но никаких вызовов советской системе, никаких изменений в отношении к

1

Когда наш издатель решил, что книгу «Николай и Александра» должен прочитать какой-нибудь профессор-специалист на предмет точности изложения, то в Соединенных Штатах не нашлось ни одного такого специалиста. Единственный сведущий человек, которого они сумели найти, в то время работал на железной дороге.