Дождь в Токио. Ясмин Шакарами

но Малу-сан было необходимо выспаться. Долгое, долгое путешествие. Германия очень далеко, – отвечает ока-сан с пониманием, и я чувствую себя лучше. – Малу-сан хотела посмотреть Токио, да? Думаю, тебе уже не терпится!

      – После еды покажу ей парк Ёёги, – небрежно произносит Ая, как компьютер, выплёвывающий неважную информацию.

      Все очень удивлены.

      – Здорово, – я пытаюсь улыбнуться.

      Ая улыбается в ответ, быстро и вымученно.

      Чем я насолила этой тупой козе?

      При мысли, что мы целый год будем учиться в одном классе, блины в желудке превращаются в камень.

      Жара покрывает улицы, словно цемент, размывая очертания домов. От асфальта тянется особый летний запах – смесь ностальгии и тоски, а на горизонте зелёным пламенем мерцают небоскрёбы. Вокруг почти никого. Так тихо, что я слышу лишь стрекот сверчков и монотонный гул, исходящий из бетонных животов зданий. Впереди – пёстрая мешанина из автоматов с напитками, кафе, мини-маркетов и покосившихся одноквартирных домиков, связанных друг с другом запутанными электрическими кобелями. И снова: белый день, но город излучает своеобразное таинственное свечение.

      По спине под футболкой ручьём течёт пот. Мы идём всего двадцать минут, но меня уже накрыло странной усталостью. Может, виноват джетлаг. Я недоверчиво кошусь на Аю: как легко она ступает под палящим солнцем! В белом платье с пайетками она похожа на принцессу. Тёмные волосы заплетены в небрежную косу и украшены настоящими цветами. В этот раз Ая накрасила губы перламутрово-розовой помадой, отлично сочетающейся с матово-золотыми серьгами в форме сердец. Я в розовой шляпе (без неё ока-сан не выпускала меня из дома) выгляжу как последняя идиотка, а вот Ая держит в руках роскошный зонтик, который мог бы принадлежать самой английской королеве.

      Мы почти не разговариваем. Ая немного рассказывает о районе (магазины, рестораны, транспорт), но я слишком взбудоражена, чтобы вникать в детали. Затем я философствую о погоде, и Ая скучающе поднимает глаза к небу. Она то и дело разглаживает платье, теребит косу и заглядывает в карманное зеркало, проверяя макияж. Неужели Ая тоже очень нервничает?

      Ответ – да. Но не из-за меня.

      У входа в парк Ёёги играет громкая музыка. На круглой площади веселится около тридцати человек. Чёрные кожанки, облегающие платья в стиле рокабилли, драные узкие джинсы и разноцветные ирокезы – один аутфит безумнее другого. Мощные звуки рок-н-ролла заряжают воздух электричеством, звучит песня «Heartbreak Hotel» Элвиса Пресли. Кто-то аплодирует, кто-то играет на невидимой гитаре, от толпы отделяется какая-то парочка и исполняет умопомрачительный танец.

      Слово «ошеломление» недостаточно хорошо описывает мои чувства. Столько энергии и жизнерадостности! Я стояла бы здесь вечно в восхищённом оцепенении, не возьми Ая меня за руку.

      Секундочку… я что, сплю?

      Ая тянет меня прочь от дрыгающейся толпы к аллее высоких деревьев гинкго.

      – Куда мы идём? – удивляюсь я.

      Рука Аи холодная и влажная.

      И