Кто стрелял в президента. Елена Колядина

подняв Любовь и пытаясь разжать щипцы на ее головке.

      – Наследница и продолжательница славных революционных и трудовых традиций рабочего класса! – поздравил Надежду Клавдиевну Электрон Кимович и ободряюще похлопал ее по руке.

      Щипцы торчали, судорожно сжав затылочные и теменные бугры Любови. Элла Самуиловна встала спиной к Надежде Клавдиевне и, с трудом разжав их хватку, поспешно поставила на место надвинувшиеся друг на друга мягкие косточки Любовиной головушки.

      «Что-то я ног под собой не чую», – робко проговорила Любовь.

      «Это ты от счастья!» – пояснили щипцы.

      Глава 1

      Полет на инвалидной коляске

      – ПОШЛА! – двое авиаторов в камуфляже широко, как опоры высоковольтной линии, расставили ноги, с усладой крякнули и выметнули Любу прочь.

      Сделав дело, они азартно вытянули шеи в проем люка самолета в предвкушении яркой трагедии.

      Люба судорожно, как ребенок, учуявший, что его задумали оздоровить уколом, вцепилась в поручни инвалидной коляски, описала в воздухе стремительный кувырок, продемонстрировала стробоскопический эффект, устроила на мгновение затмение солнца, и, наконец, запела диким голосом.

      – Ух крутится, как черт с письмом, – одобрил Любин вираж один из авиаторов. – Ходовая девка!

      – Оторви да брось! – радостно подтвердил напарник. – Песни еще исполняет! Во, моратории какие выводит.

      – Оратории.

      – Я и говорю, хорошо орет.

      Авиаторов звали Серега и Дёмыч. Когда-то они были боевыми летчиками. Дёмыч как старший по званию даже помнил гордые времена, когда застолья в кругу семей авиаполка начинались дружной песней «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью». Разбитная разведенка с первого этажа, проходя мимо Демыча, затягивала «Мама, я летчика хочу!», а сами «крылья Родины», засев в уголке ангара, близком к авиационному спирту, к ужасу авиамашин с чувством исполняли «Первым делом мы испортим самолеты». Серега из всей этой романтики захватил только разведенок. Ни высококачественного дармового спирта, ни томящихся о летчиках девушек ему нюхнуть-пригубить не довелось. А теперь Серега и Демыч и вовсе снизили высоту до критической – организовывали развлекательные прыжки с парашютом.

      – Производительность полета… – навскидку требовал Демыч.

      – …равняется произведению скорости полета на массу коммерческого груза, – четко формулировал Серега.

      – Шиш да ничего равняется, – сокрушался Демыч, выпирая очередного орла взашей в люк. – Э-эх!

      А расход топлива у Демыча был тот же – семья! Долго ждали «поддержки государства». Да только кто солдату манду найдет, кроме него самого? Вот и пошел в прислугу к бескрылым, с жирком, пингвинам. «Пингвинами» заказчиков прозвал Серега. «Отчего пингвины не летают?» – на мотив одному ему известной песни с ненавистью горланил он, глядя вслед очередному удаляющемуся клиенту. И скажи кто Демычу несколько лет назад, что он, боевой летчик, будет развлекать полетами калеку на инвалидной коляске,